Ярыжский встал и похлопал себя по добротному животу:
– Ну, хорошо. Я теперь дома чаще буду бывать, по крайней мере, ночевать обязательно постараюсь. Может, тоже что-то услышу. На итальянском, хе-хе.
В этот момент на втором этаже громыхнуло.
Кирилл Иванович первым выскочил из зала и бросился наверх, больно стукнувшись коленом о большой низкий стол и едва не перевернув столик на колесах. Еще на лестнице услышал: кто-то спускает воду. В его личном туалете! Куда войти можно только через кабинет!
Влетел туда запыхавшийся, сердитый.
Никого.
Спрятанный в бордовокафельной стене бачок с шумом наполнялся водой. В долгом бульканье время от времени довольно явственно можно было разобрать отдельные слова: «…шой вред… преступни… государ…»
– Ну, что я говорила! – победоносно появилась за его спиной Ольга Владимировна. – Посмотри в библиотеке – стул упал. И лежит. И никого! Ну? Понял теперь?
Муж отстранил ее с дороги одной рукой, будто неодушевленный предмет, и решительным шагом направился в домашнюю библиотеку, расположенную рядом, за стеной кабинета.
Стул лежал прямо на проходе, будто кто-то уронил его в спешке. Замечательный стул, новый, с обитой шелком овальной спинкой и гнутыми ножками. Сделанный на заказ по чертежам модного дизайнера. В стиле ампир.
Хозяин обвел помещение бешеным взглядом:
– Ну… Стерва! Попадись только! Капец будет! На хрена мне это надо!
И полез в карман за телефоном – вызывать охранника.
Пока он, торопливо маршируя по лестницам и комнатам и визуально обследуя их, по мобильному приказывал сторожу еще раз обойти вокруг дома и осмотреть следы, экономка подняла и поставила на место стул. Подровняла несколько книг, корешки которых небрежно высунулись из аккуратного строя. Сняла с большого декоративного глобуса криво прилепленный кем-то бледно-зеленый стикер. На нем небрежным почерком было написано: «Мир огромен, но ты не спрячешься нигде». Надя сравнила листочек с теми, что, склеенные между собой, лежали возле компьютера: да, отсюда. И, похоже, писали этой ручкой, которую забыли вернуть в подставку. Она спрятала стикер в карман фартука и задумалась. Потом медленно вышла в зал и неторопливо стала спускаться к кухне.
Ярыжский уже закончил свой торопливый обход и, остановившись в столовой, тихо спросил вошедшую следом супругу:
– Ты уверена, что это не шуточки кого-то из обслуги?
Она развела руками:
– Но никого ж поблизости не было.
– А Алинка где?
– Я ее сегодня пораньше отпустила. У ее какого-то приятеля день рождения.
– Ты приглядывай за ними… Не нравится мне все это.
– А мне больше, чем не нравится. Мне страшно.
За окном громко и зловеще каркнула ворона. Упал с ветки большой комок тяжелого мокрого снега. Но заметила это лишь Надя Щукина, выглянувшая из окна огромной кухни, набитой новейшей бытовой техникой. Она рассеянно сказала Тимофеевне, отдыхавшей за чаем после
