он встал и, без всякой надежды увидеть что-либо, выглянул в окно. Ожидания не обманули. Он увидел то, что предполагал, то есть не увидел ничего, кроме раскручиваемого в разные стороны сплошного снега, залепляющего окно. Ни на что не надеясь, он подошёл ко второму окну, стоящему напротив. Там его ждала совершенно иная картина. По неведомому сигналу снежинки выстроились в полосы и, в обозримой глубине стройно двигались, как солдатики, вниз, по направлению к земле. Как зачарованный, Соловьев следил за необъяснимым явлением природы до тех пор, пока машина не въехала в зону непроглядного хаоса белизны. Оставшуюся часть пути он не сомкнул глаз, стараясь понять, что он лицезрел. По прибытии на место ему пояснили, что в месте, показавшимся ему чудом из чудес, находилось мощное рудное месторождение.
Через год, будучи в очередной командировке в совершенно другом участке Севера, он вторично увидел упорядоченную лавину снежинок, пучком устремившихся к земле. Как зачарованный, находясь рядом с водителем, он попросил остановить машину, чтобы полюбоваться явлением. Он сидел и неотрывно смотрел через лобовое стекло на движущуюся вниз белую стенку до тех пор, пока не догадался, что опускающиеся снежинки имеют отрицательный заряд и целенаправленно движутся к лежащему в земле металлу, имеющему положительный заряд. Пришедшее обоснование явления позволило вздохнуть с облегчением и дать команду:
– Едем.
Путь вперед продолжился.
Мысль о написании заявки на изобретение о летящей снежинке вниз к земле пришла позже, ночью, когда он ворочался в койке гостинице. После возвращения из командировки домой, он сел за стол, сформулировал заявку и отправил ее в комитет по делам изобретений и открытий. Через полгода к нему пришло отрицательное заключение. Изобретатель написал возражение, на что вновь получил вторичный отказ. Виталий не сдавался. Он припомнил, как в студенческие годы уважаемый преподаватель по физике открыл звезду. Два последующих дня университет, как растревоженный улей, гордо гудел в предвкушении заслуженной победы, но физик не решался сделать официальное заявление и ещё раз хотел, дождавшись ночи, уединиться в обсерватории, проверить себя и удостовериться в открытии. Сомнения в собственном успехе привели к непростительной ошибке. Утром следующего дня во всех средствах массовой информации сообщалось об открытии новой звезды, открытой профессором калифорнийского университета. Наш раздосадованный преподаватель месяц ходил с опущенной головой, как будто у него украли звезду. А звезда светилась на небосводе в своем созвездии, вне зависимости от планеты Земля. Только сотрудникам института не безразлично было, чья эта звезда, где она и чьим именем названа.
– Снежинка – та же звезда, особенно при ближайшем рассмотрении,– раздумывал Соловьев, держа ее на ладони.
Началась тяжба. Претендент
