не дерется.
– Повезло тебе.
Опять помолчали.
– А ты свою маму помнишь? – спросил Олег сочувственно. – Какая она была?
– Очень красивая.
Максу вспомнилось летнее утро. Тогда ему было лет пять, не больше. Он только что проснулся в своей кроватке от легко поцелуя-прикосновения. Сквозь ресницы он видел, что солнечный свет сквозил легкую занавеску, слышал доносившийся из приоткрытого окна легкий шум, чувствовал сладко-дурманящий запах сирени. Мама склонилась над ним, что-то ласково и нежно приговаривая. Ее прядь волос мягко коснулась его щеки. Максу стало щекотно, он тихо засмеялся и, не открывая глаз, обнял мать, прижался к ее плечу.
И еще вспомнился праздничный день и накрытый к завтраку стол. Отец и мать стояли у большого зеркала. Отец сзади обнимал мать за плечи, наблюдая, как она раскрывает коробочку с духами. Мать, достав флакон, подняла руку к верху, нажала на пульверизатор духов, подняла лицо, вдыхая запах ароматного облака. Потом она, смеясь, брызнула духами на отца.
– А меня, а меня! – прыгал вокруг родителей Максимка.
– И тебя, золотой ты наш!
Мать брызгала из пульверизатора в его сторону и все трое счастливо смеялись.
– Помню запах ее любимых духов, ни с какими другими не спутаю, – с легкой грустью сказал Макс. – Запах сладкий и горьковатый одновременно. Отец ей всегда привозил эти духи из Англии.
– Почему из Англии, а не из Франции или еще откуда-нибудь?
– Потому что Англия – его родина. И потом: там у него бизнес.
Нет худа без добра. После происшествия со сливами мальчики крепко сдружились, они почти не расставались, не раз попадали в переделки, и Макс еще и еще раз убеждался в честности и благородстве Олега. Впрочем, надо отдать должное и Максу: никогда он не смеялся над действительно слабыми людьми. И еще: он никогда не позволял себе неуважительного отношения к девушке или женщине именно потому, что сам рано остался без матери.
Но надо признаться, что Макс все же был не идеален. При всем своем уважении к женщине вообще, Макс не был сторонником строгих моральных правил, бывало, на другое утро после бурно проведенной ночи он уже не думал о своей партнерше, которой расточал ласки и нежные слова. Его страстные поцелуи еще горели на губах возлюбленной, а он уже не помнил ее имени.
Глава 3
Впрочем, была в компании Макса одна девушка – Маша, Мария. Нет, даже не в его компании, там она появлялась редко и то благодаря уговорам Олега. Маша просто училась с этими ребятами на одном курсе, была одной из многих студенток. К ней Макс относился снисходительно-покровительственно, словно к младшей сестренке.
Так и должно было быть, потому что тот, кто знал Марию, заглянул в ее голубые, ясные глаза, видел ее мягкую улыбку, сразу понял бы Максима. Нельзя обмануть такую чистоту и открытость миру, нельзя погасить эту счастливую радость. И только Олег понимал, почему ее улыбка временами меркла: девушка давно и безнадежно была влюблена в Макса. Маша, не в силах дольше хранить свою тайну,
