к спиртному, пусть принимает кеппру, и все будет в порядке.
Мама вздохнула с огромным облегчением. Это было именно то, что она хотела услышать.
10. Смешанная фаза
Аллен отвез нас к довоенному кирпичному особняку в Верхнем Ист-Сайде, где жила и принимала Сара Левин, психиатр. Мы с мамой подошли ко входу и позвонили в домофон. Из динамика раздался тонкий фальцет, напомнивший мне актрису Кэрол Кейн[7]:
– Заходите и подождите в приемной. Я сейчас буду.
Приемная доктора Левин напоминала кадр из фильма Вуди Аллена: белые стены, журналы и книжные шкафы с томами классической литературы. Я была рада, что пришла на прием к психиатру. Мне хотелось, чтобы она раз и навсегда подтвердила диагноз, который я сама себе поставила, а еще мне казалось, что прием психиатра – это своего рода развлечение. Как-то раз давно, когда я рассталась с парнем, я ходила к трем психотерапевтам, прощупывая почву. Для меня это была скорее блажь, чем необходимость, – насмотрелась сериала «Пациенты», только и всего. Первым, к кому я попала, был симпатичный молодой гей, который вел себя как мой лучший друг и помощник; далее был неопытный (зато дешевый) терапевт, на вид полный ботан, он записал мой номер соцстрахования и первым делом спросил, какие у меня отношения с отцом; и еще один старый брюзга, попытавшийся загипнотизировать меня с помощью пластиковой палочки.
– Заходите, – сказала доктор Левин.
Я улыбнулась: она и внешне напоминала Кэрол Кейн.
Она указала мне на кожаное кресло:
– Надеюсь, вы не возражаете: я всегда фотографирую своих пациентов для архива. – Доктор Левин указала на «полароид», который держала в руках.
Я выпрямилась, не зная, улыбаться мне или смотреть серьезно. Потом вспомнила, как мой друг с работы Зак сказал мне много лет назад, когда я впервые появилась на ТВ в прямом эфире в связи с делом Майкла Делвина: «Улыбайся глазами». Это я и попыталась сделать.
– Итак, расскажите, почему вы здесь, – проговорила доктор, протирая очки.
– У меня биполярное расстройство.
– Простите, что? – встрепенулась она. – Повторите.
– Биполярное расстройство.
Она кивнула, как будто соглашаясь со мной:
– Вы принимаете лекарства от этой болезни?
– Нет. Мне еще диагноз не поставили. Но ведь я себя знаю лучше, чем кто-либо еще, верно? Мне ли не знать, есть оно у меня или нет. А я уверена, что есть, – тараторила я: болезнь мешала мне нормально изъясняться.
Доктор Левин снова кивнула:
– Скажите, почему вам кажется, что у вас биполярное расстройство?
Я изложила свою версию, пользуясь собственной странной, сбивчивой логикой, а она записывала свои впечатления, исписав две страницы в широкую линейку. «Пациентка утверждает, что у нее биполярное расстройство. Сложно сделать однозначное заключение, – написала она. – Описывает все очень живо. Началось несколько дней назад. Не может
Американская актриса кино и телевидения.
