спешивших по своим делам молодых людей. Возчик сердито крикнул, чтобы мы не загораживали лошадям дорогу, получил черенком меча по затылку (от меня) и послушно рухнул вниз. Ораст выпучил глаза, собираясь заорать, но его лошадь внезапно сделала свечку и рассталась со своим седоком (по-моему, Аластор приласкал бедное животное монетой или камешком по храпу). Четверку охранников мы поделили между собой. Я никого не убила, предпочтя ограничиться нанесением ударов, надолго погружающих жертву в состояние дремоты. Хриплый вскрик с другой стороны повозки доказал, что заморийский протектор верен правилу: «Лучший свидетель – мертвый свидетель». Я успела как раз вовремя, чтобы удержать его от намерения перерезать горло Орасту.
– Не надо!
– Почему? – недоуменно поинтересовался Аластор. – Он же нас узнал! Хочешь потягаться силами с его хозяином?
– Просто не надо, – упрямо стояла я на своем. Ораст разевал и закрывал рот, словно вытащенная на берег рыба, всем видом показывая, насколько ему хочется жить и что он будет немее камня.
– Как знаешь, – замориец крутанул между пальцами длинный нож и небрежно тюкнул месьора волшебника рукояткой за ухом. Ораст сник, послушно шлепнувшись на пыльную мостовую.
Я подобрала булыжник и попыталась сбить замок с дверей повозки. Тот стойко не поддавался. Аластор отодвинул меня в сторону и завертел в замочной скважине вытащенными откуда-то странно изогнутыми проволочками, быстро добившись успеха. Замок щелкнул, двери открылись. Заглянув внутрь, мы узрели на полу нечто крупное, завернутое в толстый войлок и многократно перетянутое цепями. Сверток издавал неразборчивые, но свирепые звуки, настойчиво дрыгался и ерзал.
Настроение у «десятника Коннахара», когда мы извлекли его наружу, было скверным и кровожадным. Он желал кого-нибудь убить – просто так, чтобы придти в себя и обрести душевное равновесие. Заодно досталось и нам вкупе с отсутствующими Тотлантом и Велланом: где мы шлялись целую ночь и почему столько возились? Влетело и королеве Чабеле Зингарийке: почему не побеспокоилась и допустила такое безобразие?
Под выяснения, кто виноват и что делать, мы покидали в фургон стражников – вперемешку оглушенных и мертвых. Последним забросили Ораста, закрыли створки и снова заперли. Конан поймал одну из лошадей охранников и забрался в седло. Мы неспешно поехали дальше по притихшей улице (я не сомневалась, что из окон нас провожают десятки любопытствующих глаз), а киммериец продолжал возмущаться, пока Аластор не предложил:
– Дженна, давай скрутим этого неблагодарного варвара и запихаем обратно! Мы его спасаем, а у него еще хватает совести нас упрекать!
– Потом разберетесь, – кажется, я единственная сохранила серьезность. – Фургон наверняка скоро найдут. Нам нужно выбираться из города, потому что теперь у нас в противниках не только Тараск, но и маг-ксальтоун. Предложения? Я сама могу беспрепятственно уехать из Бельверуса
