печать и спал с девушкой до определенного времени.
Затем Данизада воскликнула:
– Ах, сестра моя, ах, Шахразада, рассказывай же нашему господину, царю, свои прекрасные истории!
– Я согласна, о царь, – промолвила та.
Но это была хитрость с ее стороны, чтобы он ее не казнил.
И царь попросил ее:
– Я заклинаю тебя своей жизнью! Продолжай же историю о купеческом сыне и о старике!
– Я согласна, мой повелитель, – сказала Шахразада. – И эта история продолжается так.
Итак, юноша представился больным. Прошла ночь, и, когда наступило следующее утро, старик отправился на рынок и уселся в самой лучшей лавке. Купцы знали его как искреннего и честного человека, который часто сидел в лавке у юноши, и поэтому они стали расспрашивать о нем.
– Он болен, – сообщил им старик.
Затем он пошел от лавки к лавке, и каждый раз, когда его спрашивали о юноше, давал один и тот же ответ: «Он болен». И старик не останавливался до тех пор, пока не обошел весь рыночный квартал и пока на рынке не осталось ни одного человека, который не узнал бы новость о болезни юного купца.
Утром третьего дня старик обошел торговцев тканями. Люди спрашивали его о юноше, и он говорил им:
– Он смертельно болен, и я не думаю, что сегодня вечером он сможет принимать посетителей.
На четвертый вечер старик пригласил к себе десять человек из числа старейших людей города, взял в руку ключ от лавки и сказал:
– О люди! Да будет Аллах милостив к вам. Тот, кто был близок к покойному, пусть пойдет со мной на похороны молодого разумного купца Абу Абдаллаха Мухаммеда ибн Абдаллаха из Кайруана. Он скончался! Господь Всевышний да будет милостив к нему!
– Мой повелитель, – продолжала Шахразада рассказ.
Тут начались рыдания и причитания, люди оплакивали молодого купца и его смерть. А старик пошел в лавку юноши, открыл один из шкафов, взял оттуда рулон ткани и отрезал от него погребальный саван. Затем он выдал несколько серебряных монет с указанием, чтобы на них купили эссенций для бальзамирования трупа и все, что еще необходимо, вату и тому подобное. Когда торговцы, которым принадлежали товары, увидели это, они заговорили между собой:
– Давайте пойдем к старику. Ведь может быть, наш товар у него. – И они отправились к нему.
– Мы клянемся Аллахом, – пожаловались они, – что поставили этому юноше много товаров, и он нам за них еще не заплатил!
– Я об этом ничего не знаю, – ответил им старик. – Но ведь этот юноша никогда не покупал и не продавал в долг, а всегда использовал собственный капитал.
– Но наши деньги и товар у него! – уверяли торговцы.
Тогда старик созвал всех купцов кайзарии, а кроме того, их семьи, взрослых и детей, но прежде всего старейших среди них.
– Я спрашиваю вас именем Аллаха Всемогущего, – обратился он к ним. – Вам известно, продавал ли и покупал ли этот юноша когда-нибудь что-нибудь в долг,
