– месяцы… За всей этой историей Анжелика успела забыть, что она прежде всего женщина, и женщина привлекательная. – Ну, а точнее можешь сказать?
– Довольно высокая, худая. Нет, не худая, но знаешь, мускулистая, без жировых отложений. Блондинка, причем волосы совсем белые, как у Монро.
– У кого?
– Мерилин Монро знаешь?
– Нет, – отрезала она. – У меня своих проблем хватает.
– Да ты что?! – изумился Юра, но она в ответ только поморщилась:
– Продолжай.
– А нечего продолжать, в сущности. Волосы до плеч, белый плащ, больше ничего не разглядел. Красивая, верно, но не сногсшибательная.
– А лет ей сколько, как думаешь?
– Кто знает… – задумался он. – Может, тридцать, может, больше… Вот моей матушке сорок восемь, а выглядит она на тридцать с хвостиком, не больше.
– Ясно. – Анжелике вдруг стало грустно. Она сама не понимала почему. Никаких чувств к мужу она давно не испытывала, если исключить чувство вины. Ревность была ей незнакома – ей даже в голову не приходило, что у Игоря может кто-то быть, но если бы такая мысль возникла, она бы не слишком поразилась и расстроилась. И все же – пришла грусть, а вместе с ней – чувство неуюта, заброшенности, своей ненужности. Хотя человек, который мог ее бросить, уже никогда не сделает этого. «В конце концов, – подумала она, – он имел на это право. Мы до смешного редко спали вместе… Правда, если такое случалось, то было хорошо, как и раньше… Мне было с ним хорошо, только я в последнее время постаралась об этом забыть. Он был внимателен, нежен, только вот ничего мне в постели не говорил. А я почему-то хотела, чтобы он меня при этом как-то называл. «Лапушка, красавица, любимая…» Неужели ему было так трудно сказать мне что-то? Не знаю… Я ведь его не просила об этом, стеснялась. Все шло к тому, что он со мной развелся бы! Любой на его месте вышвырнул бы меня, еще тогда, когда я продала бриллианты… А он меня терпел бог знает сколько. Зачем? Зачем?! Любил?! А я его?.. Любила ли я его хоть когда-то? Нет? Никогда? Почему же мне теперь стало плохо, когда я услышала про любовницу?»
Она ничего не могла понять. Подняла глаза на Юру, тот сидел молча, как-то странно глядя на нее.
– Я что, думала вслух? – спросила она.
– Нет, у тебя просто было такое лицо…
– Какое?
– Не знаю… Нездешнее.
– К сожалению, я здесь, и никуда отсюда не денешься… – вздохнула она. – Ну, и что теперь делать? Ты расскажешь милиции про эту женщину?
– А ты как считаешь?
– Надо рассказать.
– Надо? – Он как будто встревожился. – Может, сама расскажешь? Только на меня не ссылайся, пожалуйста… У меня диплом горит, я не могу время терять…
– А я тут при чем? Я же ее не видела. Сам расскажешь.
– А как мне с ними связаться?
– Не знаю. Неужели еще не допрашивали соседей?
– А что, должны допрашивать? – удивился Юра.
– Кажется, должны. Кто-то ведь мог увидеть убийцу… А вчера
