во дворе, пуская на растопку. Пахло и еще кое-чем. Обитатели замка давно обзавелись мелким домашним скотом: свиньями, козами, изредка овцами, а также курами и гусями. Выпасали их большей частью на склоне горы, когда он покрывался травой, а иногда и во дворе, благо от брусчатого покрытия осталась едва ли половина.
Сейчас по двору бродили тощие поросята, в песке топтались куры, несколько женщин готовили еду. Одна доила козу, другая помешивала в котелке, кипевшем на костре, какое-то варево, остальные тоже сосредоточились на подобного рода полезных занятиях.
Женщина у костра с оханьем разогнулась и потерла спину. Щурясь, посмотрела на Анкрен. Ее звали Цинтия, в недавнем прошлом она была проституткой в Эрденоне, но прирезала своего сутенера. Если б Цинтия бежала в какой-нибудь другой город, это могло бы плохо для нее кончиться. Но Бодварский замок имел особый статус, отсюда никого не выдавали ни властям, ни преступному сообществу. Цинтия нашла себе среди контрабандистов «постоянного» и осталась. Похоже, ничего за пределами замка ее не интересовало. Конечно, развлечений по сравнению со столицей провинции здесь было маловато, но она была уже в тех летах, когда больше развлечений женщина ценит покой.
Она пару раз разговаривала с Анкрен, но не спрашивала, чем та занимается, – в замке это не принято.
– Привет, – благодушно сказала она.
– И тебе привет. Не знаешь – Волчья Пасть внизу или у себя в гнезде?
Второе предполагало необходимость подниматься на стену, Анкрен предпочла бы это. Лучше встретиться с Прокопом без свидетелей.
– Так ведь нет же его, – тем же тоном ответила Цинтия.
Анкрен удивилась. Насколько ей было известно, Прокоп избегал покидать замок. Неужто ее подозрения оправдались: Волчья Пасть прознал, что она жива, и ударился в бега?
– Он уехал?
Цинтия вытаращила глаза.
– А тебе чего, не сказали? Умер же он!
Этого еще не хватало. И здесь, где стены не чета гостиничным… хотя Цинтия не сказала «убит».
– Что стряслось? Он же вроде не болел. То есть волчья пасть у него была, но с этим сто лет прожить можно.
– Угорел… – Цинтия шумно вздохнула. – Да, такие вот дела. И он, и Калли.
– Когда?
– Дней пять назад… или семь? Точно уж не помню. Холодно же было, зуб на зуб не попадал, прямо как зимой, право слово. Ну и грелись все, как могли. Печки топили, жаровни: ну и пили вовсю. Вот и Прокоп тоже. Огонь развел, выпил, а Калли туда же, куда и он. Хочешь поглядеть, что с башней стало?
Анкрен кивнула. Конечно, она и одна не заблудилась бы, но Цинтии прискучило мешать в котле и захотелось размять ноги. Она подозвала другую женщину – приглядеть за варевом – и решительно двинулась по двору, отпихнув ногой задумчиво стоявшую на ее пути свинью.
Та часть башни, что была видна со двора, не выгорела, но на нее как бы
