Деньги? Ты считаешь, что все крутится вокруг денег, что только это важно? – повысил голос Михаил Степанович. – Разве ты голодаешь? Разве ходишь в старье? Разве у тебя не крыши над головой?
«Да разве в этом дело!» – хотелось закричать Кристе. Разве жизнь – это только еда, одежда и место для сна? Свобода, выбор, возможность не трястись над каждым рублем – это жизнь.
– Не в деньгах счастье, понимаю, – скептически и также на повышенных тонах протянула Кристя.
– Ты нарываешься на грубость!
– Я не нарываюсь. Я просто хочу посмотреть телевизор.
– Это все равно смотреть нельзя, – вспылил отец.
Справедливо, кстати, речевки Децла Кристя тоже терпеть не могла.
– Почему это? Потому что тебе не нравится? А мне нравится.
– Да не в этих песнях дело! – Михаил Степанович потянулся к телевизору и выключил звук.
Кристина упрямо нажала кнопку пульта – и вернула вопли Децла. Отец не выдержал и выключил телевизор совсем.
– А в чем тогда дело? – спокойно поинтересовалась Кристя. – В чем?
– В том, что ты расстраиваешь маму. В том, что мы уже тебя совсем не понимаем, а ты не хочешь понять нас.
Понять? Кто бы говорил о понимании: сперва запихнули в дурацкий институт, потом не разрешили жить отдельно, потом – работать… А ведь это для нее важно!
– Я ее не расстраиваю. Она сама расстраивается.
– Кристина! Ну, как ты не можешь понять, мы же хотим тебе только хорошего. – Нотации, нотации…
– Да? А вы точно знаете, что для меня хорошо? Запихнули меня в этот дурацкий институт, держите на коротком поводке, не разрешаете работать…
– Ты ведешь себя непозволительно!
Кристя промолчала. Хватит. Надо просто переждать. Просто переждать. Молча.
– Так и будешь молчать? – не выдержал через пару минут отец.
Кристина не отвечала.
– Кристя, пока ты живешь с нами и на наши деньги, ты должна нас слушаться!
– Ах, так? С вами и на ваши деньги? Я этого не прошу. Мне этого не надо. Я хочу жить сама! На свои деньги! Все, хватит. Я пошла спать.
– Нет, ты никуда не пойдешь, пока мы не поговорим! – вспылил отец.
– Все, наговорились! – выкрикнула Кристя. – Надоело!
Уже у входной двери она услышала тихий голос мамы:
– Кристина, девочка, ты куда!
– Куда угодно! – отчеканила она, схватила рюкзак и выскочила на лестницу.
Сбежав на одном дыхании вниз с восьмого этажа, Кристя хлопнула железной дверью подъезда – звук заметался в колодце двора, – сделала еще пару шагов и остановилась.
Что теперь делать? Куда идти? «Куда угодно, только не назад, не домой».
Все будет хорошо. Все будет хорошо. Все будет. Как-нибудь будет.
