стали лезть новые мысли и новые переживания. – Поезд помню. Но кто ты, кто та девушка…
– А это и не важно, почти. – Его голос надорвала нотка грусти. Он вертел в руках какую-то веточку. – Я рад, что ты цела и помнишь, хоть эту малую часть… я ведь не был до конца уверен, что получиться вернуть тебя. – Вновь неловкое молчание повисло над нами.
«Он так говорит,… как будто я для него родной человек? Как неловко, и почему же я не могу понять свои чувства? Что же скрывает от меня моя память?» Окончательно запутавшись, я решила хоть как-то разгрузить свою голову и нарушила затянувшееся неловкое молчание.
– Что тогда случилось?
– Восстание…. Эта девушка… она была поглощена местью.
– Но почему и за что?
– Слишком много ты вопросов задаешь. Как-нибудь все узнаешь, но не сейчас.
– Понятно. – Я немного разочаровалась, мне хотелось узнать все и сразу. – Так что мы будем делать? Раз ты знал, что я должна была прийти, то ты и знаешь, что делать дальше.
– Ну, для начала, давай выясним, что с твоей брошью? – Он прищурил глаз и скривил ухмылку, а я надула губки как маленькая девочка, но потом очень серьезно, и без всяких шуток сказала.
– А ведь ты прав, она действительно не дает мне покоя.
– Позволишь, я посмотрю?
– Но это не прилично! – и все меланхолия и грусть вдруг испарилась, как будто только что мы не вели такой щепетильный разговор.
– Какие приличия, мы с тобой одни, в лесу, и никого нет рядом, кто мог бы осудить тебя.
– Это прямо, как издевательство какое-то!
– Ну что ты, вовсе нет. Так что? Позволишь?
– А что ты собираешься делать?
– Посмотреть, и возможно помочь, как-никак у меня такая же брошь, ооочень давно, ну так что?
– Да, наверное.
– Так да? Или, наверное? – он все еще издевался надо мной.
– Нет, ну ты точно издеваешься! – я начала выходить из себя и вихри стали нежно окутывать меня. А Александр с такой нежностью и иронией смотрел на меня.
– Ну почему же? Нет, так нет.
– Да потому! Неужели так трудно помочь?
– Так все-таки тебе нужна моя помощь? – вот точно издевается.
– Неужели и так не понятно? Чего ты добиваешься?
– Чтобы ты сама меня об этом попросила – ничуть не смутившись, ответил он.
– Зачем? – во мне закипала злость.
– Ну как же, чтобы ты не могла меня обвинить в недозволенном! – на полном серьезе ответил он. Сказал, как отрезал. Его слова показались мне весьма убедительными, хоть и были в них нотки все той же иронии.
Я стала вновь оголять свое плечо, а потом самым милым голосом и самым умоляющим взглядом посмотрела на него и сказала:
– Помоги мне, пожааалуйста. –
