и прикрыл глаза. Грифон съежился недалеко от костра и старался заснуть. Однако урчание в собственном желудке прогоняли всякий сон. Конечно, он был благодарен коту за пойманного тетерева, но одной мелкой птички ему было недостаточно. Руби с удовольствием поохотился бы и сам, но здесь это не представлялось возможным. Некоторые деревья стояли чуть ли не вплотную, тесня друг друга, а для того, чтобы расправить крылья, нужна хотя бы приличных размеров поляна. Поэтому грифон и не любил лес. В нем он чувствовал себя беззащитным. Руби, в который раз задался вопросом: «Почему хозяин, зная его неприязнь к таким местам, решил идти вместе со всеми, тогда как можно было просто перелететь это бесконечное скопление деревьев, и преспокойно ждать остальных на открытой местности?». Но сколько об этом не думал, так и не мог найти объяснения такому странному поступку. С этой мыслью грифон и заснул, убаюканный треском поленьев и монотонным разговором людей.
После ужина путники еще немного поговорили и отправились спать. И хотя в такой глуши необходимости стоять на часах не было, Батька все же составил график дежурств. Питер, оказавшись в паре с Дуболомом, был рад такому напарнику. За последнее время он даже успел подружиться с этим простоватым деревенским богатырем. Но уже через полчаса радость сняло как рукой. На бешеного напала ностальгия и, когда он принялся в третий раз рассказывать молодому лорду о том, как вырвал из лап похотливого мингра свою ненаглядную Ингу, Пит схватился за голову и вздохнул с облегчением только тогда, когда Батька и Расмус пришли им на смену. Бернс пожелал Дуболому приятных снов и завернулся в одеяло.
Ночь прошла без происшествий. Только под утро лагерь огласил безумный вопль Смоки. Гринч кричал так, словно увидел тысячу джазгедов, скалящих зубы и тянущих свои маленькие кривые ручонки к его горлу. Лис, дежуривший со Смоки, бегал из стороны в сторону, но хвала Тогу, не издавал никаких пронзительных звуков. Благо в отряде хватало одного юродивого.
Питер вскочил, бешено вращая глазами и силясь понять, что же все-таки произошло. Драчун бросился к орущему гринчу, сшиб ногой котелок, который полетел прямо в кота, и растянулся на земле. С визгливым мяуканьем Пушистый отскочил в сторону и запрыгнул на ближайшее дерево. Грифон угрожающе размахивал хвостом, выискивая невидимых врагов, чтобы насадить их на острие.
– Что, Шахир дери, происходит? – зарычал Батька, взяв гринча за грудки.
Смоки посмотрел безумными глазами на десятника и заскулил. Поняв, что от него ничего не добиться, Батька отпустил товарища и заорал на Лиса:
– Хватит метаться. Двоих дураков в отряде я просто не вынесу.
– Посмотрите вокруг, – взвизгнул Лис, обводя рукой лагерь. – Ничего не замечаете?
– Дерьмо Шахира, – выругался Драчун. – Я спросонья даже не увидел ничего подозрительного. Гляньте, как местность изменилась.
– Колдовство, – Пакостник зачем-то схватился за меч.
– Безумный
