много, но не давшей, по сути, ничего.
А, потом…, она вышла, наконец, но только для того, чтобы заскочить в присланное за ней такси, примчавшее ее в телецентр для участия в уже плановой, но не менее скучной телепередаче.
Так, где?
– Не тужьтесь, – "вечный студент" усмехнулся, будто догадался, чем занята ее голова, – для меня вы такая же неожиданность, как и я для вас. Ну, что? Поговорим? Моргните мне, если согласны. Если нет, то…
Доменик поспешно зажмурилась, тут же открыв глаза и вновь встретив его издевательский взгляд.
– О'кей…
Он встал и рывком стянул с себя свитер, обнажив… тощее, до отвращения обожженное, тело.
Глава 8
– Как вы думаете, что это?
Если бы у Доменик и была возможность ответить, вряд ли бы она воспользовалась этой возможностью – представленная на обозрение "накожная живопись" вызывала тошноту беспощадной откровенностью.
Несомненно, это ожог. Вперемешку первой и второй степени. Местами кожа всего лишь покраснела и отекла, но кое-где пузырилась пылающе багровыми волдырями, частью уже лопнувшими и слезящимися сочащейся жидкостью.
Доменик отвернулась. Он еще и мазохист плюс ко всему. Надежда на иной разворот событий, нежели уготованный, таяла с каждой секундой. Если он так издевается над собой, что о ней говорить. Вот почему первым в его списке из упомянутых им способов ее "ликвидации" стояло сожжение. Профессионал, видимо.
– Да нет, уважаемая сеньора, глазки на меня, пожалуйста. Ну?
В его голосе впервые прозвучала живая интонация, правда, не предвещающая изменений к лучшему, а, напротив, обещающая все муки ада.
Нашедшие, наконец, выход слезы поползли по щеке: "Что за бред? Что он хочет от меня, в конце концов?”.
Она ни в коем случае не хотела разжалобить убийцу, понимая, что этот прием в данном случае не пройдет.
Скорее, еще более взбодрит его, а, может, и ускорит события.
Но слезы, не слушаясь, уже резвее съезжали на подушку, зля ее.
– Вы плачете? Что вас так огорчило?
Он, определенно, насмехался над ней.
И Доменик, вдруг, успокоилась, разозлившись уже на него: "Подонок! Я еще должна его и пожалеть. Мразь!".
– Вот это, – он ткнул в расплывшееся розоватое пятно на правой ключице, – появилось неделю назад, а это, – палец переместился к пупку, где алел, скукоженный по краям, прорвавшийся волдырь, – два дня назад. Разницу видите?
" Сходи к врачу, идиот. Я не специалист по травмам подобного рода", – Доменик с нескрываемой ненавистью перевела взгляд с изуродованного тела на глаза погорельца, ответившие ей тем же.
– И это еще не все.
Его голос обогатился еще одной интонацией, не знающей снисхождения.
Он, не отпуская ее глаза, в кучку собравшие все возможные проклятья в его адрес, не спеша расстегнул джинсы.
"Ну-ну, верхом не ограничимся. У нас есть еще
