от непонятной опасности… Напрасно я внушал себе, что боязнь моя беспочвенна, – при одной мысли о том, что может скрывать ниша, кровь леденела в жилах.
В противоположном конце комнаты виднелась открытая дверь. Куда угодно, только поскорее выйти наружу!
Пошатываясь, я переступил порог.
Мои ноги коснулись травы. Я очутился на росистой, тщательно подстриженной лужайке, окруженной с двух сторон зарослями и валунами. Позади меня стоял сельский домик, в котором я проснулся. Он прилепился к отвесному склону – казалось, домик вот-вот исчезнет в зарослях. Чем выше склон, тем круче; вон там он уже отвесный… Закружилась голова. Надо мной смыкался купол из зелени; я как будто находился внутри перевернутой чаши со стенками, сплошь оклеенными китайским шпинатом. Оценить расстояние было трудно, но «потолок» этого мирка, должно быть, находился в километре над моей головой. Впереди дно игрушечной долины слегка понижалось, а потом снова начинался подъем, пока где-то вдалеке противоположная сторона «чаши» не сравнивалась со склоном за моей спиной.
Расплывчатые границы этого мирка, окрашенные в туманную синеву воздушными массами, терялись среди все тех же зарослей и валунов. Из-за этого в первый момент мне показалось, что это жилище имеет цилиндрическую форму. Но, приглядевшись, я понял, что «берега» долины чуть заметно скругляются и смыкаются друг с другом в двух местах, отчего она напоминает лежащее веретено, – а мой домик находится как раз на экваторе.
Перебрав в памяти множество различных типов жилых конструкций, я не обнаружил ничего похожего. Решительно это место было очень необычным.
Вдоль всей постройки проходила ослепительная белая линия – нечто вроде трубки, наполненной плазмой. Судя по всему, она могла тускнеть, имитируя закат и наступление ночи. Крошечные водопады и грубые скальные поверхности, контрастируя с зеленью, оживляли пейзаж. Местный дизайнер явно имел вкус к японским акварелям. На дальнем склоне долины я заметил пестрые декоративные садики, расположенные террасами, – мозаика, набранная из крошечных элементов. Повсюду, точно россыпь гальки, белели коттеджи и какие-то строения покрупнее. Каменистые тропки петляли по долине, соединяя отдельные домики и поселки. Ближе к концам конусов, из которых состояло «веретено», построек становилось больше. Судя по всему, сила тяжести там слабее, хотя это могло быть только иллюзией. Вероятно, именно с этой целью создатели обиталища выбрали такую форму.
Я погрузился в размышления. И тут что-то крадучись выбралось из зарослей и зашагало на поляну, переставляя совершенно немыслимые металлические ноги на шарнирах. Моя ладонь тут же сжала рукоять несуществующего пистолета, словно для его появления достаточно было простого сокращения мускулов.
Машина остановилась и тихонько застрекотала. Паучьи лапы поддерживали зеленое яйцевидное тело, украшенное светящимся голубым узором в виде снежинки.
– Таннер Мирабель?
Голос доносился из машины, и в этом было что-то подозрительное. Он не мог
