его кресла? – Море, солнце и все прочее, ты сам понимаешь. Вот эту девушку зовут Катя, такая хорошенькая, правда, Ян?
Ирочка, обняв Катьку за плечи, слегка подтолкнула ту вперед. Всегда самоуверенная, Кэт с оторопелым видом сделала шаг, запутавшись в собственных ногах, кивнула головой, будто бы здороваясь, но ни словечка не сказала. А Ирочка уже взяла за руку Аську:
– А это – Ася. У нее очень красивое русское имя.
«Да уж, пожалуй, в нашей Аське ничего больше хорошего и нет», – как-то некстати подумалось Рите, и, не дожидаясь, пока ее саму представят загадочному Яну, она совершила неожиданный для себя самой поступок: протянув руку, шагнула к креслу и нарочно громко сказала:
– Здравствуйте. Я – Лесси. Очень приятно с вами познакомиться!
Она как будто хотела сама для себя сжечь все существующие и несуществующие мосты, дать ему понять – она для него не милая девочка, она – нечто среднего рода, с глупой собачьей кличкой. Однако рука ее повисла в воздухе, и получилась только неловкость.
Этому человеку, похоже, было вообще наплевать и на ее прозвище, и на ее пол. В его глазах не было ни любопытства, ни раздражения ее выходкой. Так, как он смотрел на Лесси, люди вообще не смотрят на людей, так можно разглядывать только неодушевленный предмет либо в лучшем случае собаку или хотя бы кошку. И если бы в его взгляде виделась усталость или признаки какой-то подтачивающей его силы хвори, Лесси бы не было нисколечки обидно. Но нет, это было холодное равнодушие большого зверя, который насытился и теперь ленится даже смотреть на добычу. В черной радужке глаза, почти слившейся со зрачком, Лесси увидела и некую враждебную мощь, надежно спрятанную за показной неподвижностью тела.
Не обращая внимания на ее все еще глупо висящую в воздухе руку, которую Рита, засмотревшись, так и не догадалась убрать, Ян, уже ставший ей неприятным, коротко кивнул только одной Ирочке и тут же отвернулся, давая понять, что представление гостей хозяину окончено. За все это очень короткое время он так и не сказал им ни единого слова. Однако Ирочка ничуть не была обескуражена нерадушным приемом и, едва они отошли от владетельного кресла, тут же потащила подружек к накрытым под тентом столам.
Там уже шумно, вразнобой, сновали приглашенные на новоселье, брали кому что приглянется с фаянсовых тарелок и мельхиоровых блюд, но никто не садился, ели стоя, даже, скорее, на ходу. Кто-то, будучи уже слегка навеселе, пытался спеть и, судя по невнятным звукам, делал это с набитым ртом. Правда, еда была что надо, не магазинная, а свежайшая крестьянская, с местным колоритом: и нежнейшие шашлыки, и обрызганная водой зелень. Особенно хороша была рыба – запеченная под маринадом, жаренная с луком и обложенная салатом с какими-то незнакомыми травами. Рита съела изрядный кусок речной форели, приготовленный во фритюре, и не удержалась – взяла еще, черт с ней, с диетой, вкусно было так, что пальчики оближешь. Кэт с Аськой
