и другие британцы – предприниматели, журналисты, военные, которые не были связаны с миссией Локарта, но имели собственные интересы, зачастую по приказу британского правительства – различные фишки, которые переставлял Ллойд Джордж в своей игре в рулетку. Локарт имел минимальную или вообще не имел никакой информации об их делах, и все же русские считали, что он несет за них ответственность[142]. Лишь с немногими он имел прямые контакты. Кроуми и некоторые разведчики в Петрограде регулярно выходили с ним на связь, а иногда и приезжали к нему. Была еще военная миссия в Петрограде и Мурманске, задача которой была позаботиться о том, чтобы огромные запасы британского продовольствия, оставшиеся с тех времен, когда Россия была союзницей Великобритании, не попали в руки немцев. (Постоянно шли закулисные разговоры о том, что эта миссия является ядром сил вторжения – идея, которую Локарт энергично отвергал.) У него также было много дел с журналистом «Манчестер гардиан» (а позднее детским писателем) Артуром Рэнсомом – «Дон Кихотом с усами как у моржа», который был на дружеской ноге с большевиками и представлял собой хороший источник информации. Локарту он очень нравился.
Локарта время от времени приглашали присутствовать на заседаниях Центрального комитета, которые проводились в ресторане гостиницы «Метрополь». Здание было целиком реквизировано, чтобы стать парламентом и спальным корпусом для делегатов-большевиков, и переименовано во Второй дом Советов[143].
На одном из этих заседаний в начале апреля его представили человеку, который считался воплощением большевистского террора. Стройный, безупречный злодей из зажиточной белорусской семьи с козлиной бородкой с проседью и носом, похожим на кривую турецкую саблю, Феликс Дзержинский, основатель и руководитель ЧК, оставаясь на протяжении всей жизни радикалом, за плечами которого были годы тюремного заключения и ссылки, служил в военном подразделении большевистской партии во время Октябрьской революции. Его высоко ценил Ленин; он уже имел репутацию безжалостного истребителя всего, что пахло контрреволюцией. Эта встреча оказала на Локарта глубокое впечатление. И хотя у Дзержинского поблескивали глаза, а его тонкие изящные губы кривились в улыбке, Локарт не ощущал в нем и следа юмора.
Начальника ЧК сопровождал низкорослый коренастый мужчина лет сорока с длинным носом, нависающим над густыми черными усами; из-под густой шевелюры зачесанных назад волос на всех пристально смотрели узкие, внимательные, слегка смеющиеся глаза. Локарт был представлен ему и пожал руку, но оба они не проронили ни слова. Звали мужчину Иосиф Джугашвили – имя это ни о чем не говорило представителю Великобритании. Он сделал вывод, что этот человек честолюбив, но всерьез его никто не воспринимает. «Если бы собравшимся членам партии его представили как преемника Ленина, – позднее вспоминал Локарт, – делегаты расхохотались бы»[144]. Но Джугашвили уже превращался в страшного, несгибаемого
Lockhart,
Lockhart,
Lockhart,
