возьми, Валентина! – восклицает Тео. – Ты невозможная женщина!
– Вспомни, Тео, – спокойно произносит она, довольная тем, что контролирует ситуацию, – когда ты переехал в эту квартиру, я говорила тебе, что это просто для удобства. Это устраивало нас обоих. Но еще я тебе говорила, что это не навсегда. Помнишь?
Она прислушивается к своему голосу. Он доносится как будто извне и неприятно напоминает голос матери. Не позволяй ему присваивать тебя.
– Валентина, я ведь не прошу тебя давать какие-то клятвы или брать обязательства. Это всего лишь мои родители. Я просто хочу, чтобы ты с ними встретилась. Подумаешь, большое дело!
– Извини, Тео, – говорит она, встав с кровати и глядя на него. – Я не хочу. Они могут здесь жить, но я отсюда уеду. Будешь тут сам. Так намного лучше.
Тео изумленно смотрит на нее. От одного этого взгляда у нее твердеют соски. Она замечает его реакцию на ее обнаженное тело.
– Так не лучше, – негромко произносит он, умоляюще глядя на нее голубыми глазами.
Какая-то часть ее хочет поддаться чувствам, упасть обратно на кровать и окунуться в его объятия. Но страх сильнее. Мысль о встрече с родителями Тео для нее невыносима. Это слишком сильно приближает Валентину к нему, вводит ее в его мир. Как же ей выпутываться, когда все закончится? Ведь они наверняка рано или поздно устанут друг от друга. Ничто не длится вечно. Она глубоко вздыхает и отворачивается от него, поднимает халат, который он бросил на пол, и, надев, туго завязывает пояс.
– Я сейчас не готова об этом говорить. Мне нужно собираться. У меня сегодня много работы.
Она подходит к туалетному столику, берет щетку и начинает отрешенно расчесывать волосы. Она смотрит, как Тео с убитым выражением лица встает с кровати, и чувствует себя виноватой. Время сменить тему.
– Хочешь пойти сегодня на открытие выставки Антонеллы? – спрашивает она, придавая голосу жизнерадостные нотки.
Тео останавливается в двери спальни с полотенцем в руке.
– Извини, не могу. Мне нужно уехать. У меня новая работа.
– Опять?
Слово срывается с уст, прежде чем Валентина успевает подумать. Ей хочется вернуть его, но поздно. Она быстро отворачивается, но все еще видит его лицо в зеркале. Теперь оно невозмутимо.
– Ты не хочешь, чтобы я уезжал? – спрашивает он.
Она тут же идет на попятную:
– Нет, конечно, езжай. Просто это немного неожиданно. Я не знала, что ты сегодня уезжаешь… – Голос ее срывается, и вдруг она чувствует себя дурой, проговорившейся о чем-то сокровенном.
– Хочешь, чтобы я отменил поездку? – спрашивает он, прислонясь к дверному косяку и глядя на нее с любопытством.
– С чего бы это? – бросает она раздраженно. – Просто интересно, куда ты едешь. Что тут такого? – Стараясь говорить безразличным тоном, она сосредотачивает внимание на волосах.
– Точно не хочешь, чтобы я остался?
Она чувствует на себе жар его взгляда, хотя по-прежнему прячет от него глаза.
– Нет,
