не похожа на своих алчных родственников. В тот день, когда Заккео заключили под стражу, она публично отреклась от связи с ним, нанеся ему последний удар.
– Какого черта, по-твоему, ты делаешь? – в ярости пробормотала Ева, строго взглянув на него сейчас глазами цвета мха.
Заккео сдержал улыбку:
– Я требую возмездия за грех, дорогая моя. Что еще?
– Я не знаю, о чем ты говоришь, но я сомневаюсь, что мой отец сейчас в состоянии с тобой разговаривать.
Ее чопорный тон словно говорил Заккео, чтобы он не забывал своего места. Он обязан вести себя как примерный слуга и ждать позволения говорить, а не расстраивать своего хозяина мелкими проблемами.
Заккео охватила ярость. Он вонзил ногти себе в запястье и стиснул зубы.
– Я дал тебе десять минут, Пеннингтон, – произнес Заккео спустя некоторое время. – У тебя осталось пять минут. Я предлагаю отрепетировать речь для гостей. – Заккео пожал плечами. – Хотя ты можешь поступить по-своему.
Ева бросилась к Заккео. Ее поразительно красивое лицо с безупречной кожей дрожало от гнева. Она остановилась в нескольких футах от него.
Заккео обратил внимание на разительный контраст между ее светлыми волосами, черными бровями и ресницами, который всегда его восхищал. Но не больше, чем ее чувственные, темно-красные губы. И ее фигура.
– Ты полагаешь, что я не имею права голоса в этом презренном спектакле, который ты устроил, – сказала Ева. – По-твоему, я буду безропотно смотреть, как ты унижаешь мою семью? Ты ошибаешься!
– Ева?.. – начал ее отец.
– Нет! Я не знаю, что именно здесь происходит, но я не останусь в стороне.
– Ты сыграешь свою роль, и сыграешь ее хорошо, – произнес Заккео, оторвав взгляд от ее губ, которые так хотел поцеловать.
– А иначе что? Ты реализуешь свои пустые угрозы?
Ярость Заккео сменилась удивлением. Ева не переставала его изумлять. Титулованные богачи почему-то чувствуют себя выше догматов, которые регулируют жизнь обычных людей. Его отчим был таким же. Он верил, будто родословная и связи защитят его от безрассудных сделок, и его, несмотря на недальновидность, ждет обеспеченная старость.
Заккео с удовольствием наблюдал, как муж его матери стоит перед ним, съежившись, когда Заккео тайком перекупил семейный бизнес. Но даже тогда старик продолжал относиться к нему как к третьесортному гражданину.
Точно так же к Заккео относился Оскар Пеннингтон. Точно так же к нему сейчас относится Ева Пеннингтон.
– Ты считаешь мои угрозы пустыми? – тихо спросил он. – Значит, тебе ничего не надо делать. Просто смотри, как я закапываю твою семью в глубокую и темную яму. Просто наблюдай, как я организую скандал, масштаб которого ты даже представить не в состоянии. – Заккео обнажил зубы в безрадостной улыбке, а глаза Евы расширились от недоверия. – Действовать буду я.
Оскар Пеннингтон резко вдохнул, и Заккео снова на него взглянул. Оскар встал с кресла. Хотя старик выглядел хрупким, его взгляд был полон
