взрыкнул Саваф.
– Они не умеют искать так, как умею я.
– Ты споришь? – казалось, Саваф потрясен. – Ты споришь?!
– Никоим образом, господин, – тут же отозвался Ростик, вытянувшись в позе подчинения. – Я лишь хотел…
– Тем не менее следует признать, что существо по имени Рост оказалось полезным, – вдруг довольно мягко проговорила чужая несупена. – В совете нашего района города решили, что наказывать его следует не слишком строго. Но что действительно необходимо, так это предупредить, чтобы он больше ничего втайне не писал. Если у него возникнут какие-либо мысли, он должен доложить об этом своему господину, а потом получить разрешение у главного цензора той библиотеки, в которой он пользуется книгами.
Рост тянулся изо всех сил, демонстрируя полное согласие.
Саваф протранслировал чужой несупене – или несупену? – что-то с такой скоростью, что даже ярки не смогли этого понять, а потом чужак с охранниками удалился, заставив всех обитателей виллы Савафа расступиться. Чегетазур, не двигая глазами, лишь перенося поле своего внимания, вгляделся в каждого из оставшихся в кабинете и вдруг почти добродушно известил:
– Что ты ищешь в библиотеке, люд?
Очень велико было искушение задать чегетазуру те два вопроса, ответы на которые Ростик не находил, но он сдержался. Лишь пояснил:
– Я хотел получше выучить язык губисков, научиться писать на едином и еще… Да, еще я хотел овладеть каллиграфией.
Саваф чуть дрогнул, лишь спустя пару секунд Ростик понял, что чегетазур веселится. Потом каменноподобный обратился к Пинсе:
– Проследи, чтобы этому странному типу выдавали те книги, которые позволительно читать губискам и даже яркам. Мне будет интересно, что он учинит в следующий раз… Да, еще предоставь ему возможность жить более комфортно.
– Найти подругу? – спросила Пинса. – Правда, где мы найдем такую, как он?
– Если найдется что-то похожее на него, – отозвался Саваф, – пусть она живет с ним, как это получается у п'токов, от которых этот малый недалеко ушел.
Потом минуты стали падать почти с физическим ощущением тревоги. Все ждали. Внезапно Саваф сказал, но так, что у всех, даже у Пинсы, как показалось Ростику, холодок прошел по коже:
– Я буду следить, чтобы ты… люд, не использовал полученные знания нам во вред. – Он снова помолчал, наконец добавил: – И оставь надежду когда-нибудь вырваться отсюда. Ты тут и умрешь.
– Это мое главное желание, – ответил Ростик традиционной формулой согласия, и аудиенция была завершена.
Возвращаясь в свою казарму, которую ему теперь следовало покинуть, чтобы перебраться в боковую пристройку виллы, где у него впервые за последние годы появилась возможность уединиться, Рост отчего-то подумал, что Саваф все просчитал куда точнее, чем сам Рост сумеет когда-либо об этом догадаться.
По сути, он добился лишь того,
