на вес золота. Сколько золота уже невозвратимо потрачено, кто бы знал!
Где вы, мысли? Где вы, слова? Где вы, связующие нити? Потеряла…
Нет, дракон ещё не имел достаточно нитей, чтобы просить Хафиза сплести из этих обрывков единую картину. Многое потеряла мать, что-то недостаточно внятно расслышал и прочувствовал он, остальное затруднялся воспроизвести человеческим языком. Попросту не хватало слов, а то и способов препинания, чтобы верно увязать причины следствий с целями средств и сторонами частей.
В итоге помощь Хафиза в определении сути беды, постигшей Лулу Марципарину Бианку, свелась к одному-единственному ёмкому слову.
«Заколдована».
Кем заколдована, с какой целью, в какой момент и каким образом? Увы, судить о том не Хафизу. Кто колдовал, тот очень постарался не наследить. Никто из разведчиков Ярала и близко не подошёл к ответу на эти вопросы. Ни Бларп Эйуой, ни госпожа Кэнэкта, ни лучшие её дознаватели.
Сама Лулу Марципарина Бианка тоже не успела ничего понять. И потому даже всё то, что сохранила память Драеладра (а память Драеладра сохранила всё), скорее уводило вон от сути, чем давало ключ.
Маленький дракон начал осознанно мыслить, говорить и самостоятельно двигаться в то самое время, когда стало слишком поздно.
Главные жизненные события отошли в прошлое. Сохранились в бездонной и вечной драконьей памяти – но без малейшего права на них повлиять.
Воспоминания, сновидения, размышления – вот из чего складывались дни опоздавшего Драеладра. Поводов для немедленного действия жизнь не давала, побуждала ждать, переосмысливая одни события и пытаясь предвосхитить другие. И решать загадки. И придумывать новые.
Одной из загадок, приснившейся ему беспокойной ночью, Драеладр чуть не сбил с ног Хафиза, у которого на плече сам и сидел.
– Кто летает утром на четырёх крыльях, днём на двух, а вечером на трёх? – выпалил он в ухо наложника, отчего тот споткнулся и вызвал мощный камнепад.
– Ума не приложу, – признался Хафиз. – А ты-то сам знаешь?
– Конечно. Это дракон. Но не всякий. Только тот дракон, который стал человеком.
Глава 3. Человек-рептилия
Некоторые события своего младенчества дракончик узнавал только от Хафиза. Его собственная память их не хранила, поскольку он так и не стал их участником, был удалён от них матерью и её друзьями. От некоторых встреч они берегли его с большим тщанием, чем от настроений человеческой толпы. Например – с драконами, что прилетали в открытую сверху парадную залу. Случалось, Драеладр видел их прилёты – и глядел во все глаза, пока его не уводили – нежно, но настойчиво.
А уж как сами драконы заинтересовались рождением Драеладра! Да, с известным опозданием, но с каким азартом!
Не успела Лулу по совету Бланш укрыть дитя от любопытных человеческих глаз, как с небес спустилась сама Гатаматар – огромная бледно-зелёная Мать-Драконица.
