ночью, тебя и рядом не было. Ходил куда?
– До ветру. – Отмахнулся Бер, лицо которого залилось краской стеснения от воспоминаний того, что приключилось с ним ночью. – Да постоял немного снаружи. Чтобы твоему сну не мешать. Я-то, неуклюжий, и примять тебя, стебелек ты мой нежный, запросто мог. Не зря Бером нарекли. Понеуклюжей медведя буду.
– Наговоришь! Я вон, к тебе прижавшись, словно провалилась куда. Так хорошо мне было только тогда, когда у матушки под боком ночевала. Обои вы мне шибко любы. Каждый по-своему. Она теперь по мне слезы лить будет. Жаль! И, опять же, обратной дороги то нет?
– Нет у тебя дороги такой. – Подтвердил Бел. – Для народа нашего ты теперь изгой. Для меня же… Любимая спутница.
– И не только! Женой твоей стану. Как только появится возможность обряд соблюсти, так и стану… – Робко заявила в ответ Ольха. – В одну упряжку с тобой впряглась. Вместе теперь волокушу жизни волочь будем. Супружниками мы станем. Нет к тому противления твоего?
– Подснежник ты мой любимый! – Бер загреб Ольху в свои грозные на вид но нежные по сути объятья. Оторвав от земли и держа ее нежно на руках, он в несколько кругов обежал поляну. – Конечно же – супружники! Как хорошо придумала! Так, видно, и Роду по нраву. Иначе всего этого и быть не могло.
Во время завтрака, Бер наставлял Ольху.
– Держись завсегда рядом и слегка позади. По левую руку. Правой руке воля нужна. Она должна дротик держать, а в случае необходимости и топор или нож быстро выхватить. Коли трудно идти будет, придерживайся за руку. Только держись за локоть. Вдруг стрелы пускать придется. Если так держаться будешь, руку быстро высвободить смогу и тебя не зашибу. Коли до драки дело дойдет, там следить за каждым своим движением некогда. Привычка работает. Ты же сразу укрытие какое присмотри и там схоронись до поры. На всякий случай возьми это. – Бер протянул Ольхе небольшой нож, который охотники обычно хранили за голенищами сапог от чего и прочим их однородцам название пошло – ножные. Ножи! – Пускай при тебе У меня еще и кулаки есть. А тебе может службу сослужить. Осторожнее только. Востер больно. На, в тряпицу заверни. Пошли уже. Пора. Не везде голосом советы давать можно. Потому поучу тебя по дороге, как охотники в засаде друг другу знаки подают. Пригодится. На чужую землю Приозерья ступим к середине дня. Мне про нее мало ведомо.
Видать, не доводилось ведам долго побывать в тех краях. Надобности, видать, на то не было. Одно писано, что народец там живет диковатый. К пришельцам не очень гостеприимный. Одно успокаивает. Мелок народец тот. Один вед десятка их мужиков по силе стоит. Может и не приключится беды никакой.
Только, не зря Гостомысл говаривает, кто сам побережется, того и Великий Род побережет. Так и будем держаться слов этих.
Солнышко уже окрасило желтовато-розовым полукругом небо в том месте, где собиралось выкатить
