условия для свиданий – в тюрьме?). Была ли причиной их отношений любовь или всё же необходимость получать от Гоша некие важные сведения, которые мужчина может дать женщине в расслабленно-интимной обстановке, да ещё в преддверии казни, которая кажется неизбежной? Чего ж в таких обстоятельствах «придерживать» информацию? Всё равно не пригодится уже. А будущей Жозефине ох как пригождалась такая информация: для передачи «кураторам» и поддержания надежды на своё освобождение и – главное – на безопасность детей. Гош после освобождения из тюрьмы продолжил совершать военные подвиги на службе уже не Конвенту, но Директории, а Мария-Роза-Жозефа, по всей вероятности, продолжала от Гоша добывать информацию – тоже уже не для деятелей Конвента, но для должностных лиц Директории, из которых Баррас был главным. Возможно, что и эта информация, в том числе (при всём том, что после тюрьмы Гош стал в своём поведении мягче и осторожнее), привела к тому, что бедняга Луи-Лазар был отравлен, как утверждалось, немецким врачом в 1797 г., в 29-летнем возрасте.
Кстати, любопытно – а возможно, имеет психологическое значение – то, что все упомянутые люди, кроме Робеспьера и Барраса, фактически были погодками, годы их рождения отличались незначительно (Александр Богарне, например, был старше жены на три года, а другие упомянутые мужчины были кто на год младше, кто на год старше Жозефины), т.е. принадлежали к одной и той же возрастной страте. Большинство, кроме Гоша и Пишегрю, принадлежало и к одной и той же социальной группе – дворянству. То есть, говоря другими словами, это были разборки между своими – за славу, власть и деньги. А женщина, Мария-Роза-Жозефа, была мячиком, который в этом матче пинали их ноги.
Была ли она красива? Нет. Была ли привлекательна? Да, очень. «Что-то в ней было, что безумно нравилось. Это была настоящая женщина».3 Говорили о неподражаемой плавности её движений, о её певучем голосе. Просто сирена! Манкая креолка с Мартиники стала одной из merveilleuses, прелестниц, появившихся в Париже после термидора. Прелестницы отличались свободой поведения и нарядов. Вместо кринолинов, фижм и корсетов они носили платья a-la greque из лёгких, иногда полупрозрачных тканей, подчёркивающие все достоинства ничем не стеснённой женской фигуры. Летняя обувь не скрывала прелестные ступни, оставляя их в значительной мере открытыми. На щиколотках merveilleuses часто носили браслеты, заметные вследствие слегка укороченных юбок, уже не подметавших пол, как раньше. Руки обнажались почти до плеч. Злые языки прозвали всё это «голой модой». Мадам де Богарне не просто входила в число столичных merveilleuses, она была из merveilleuses Поля Барраса – наряду с Терезой Тальен, Жерменой де Сталь и мадам Рекамье. Все эти дамы были моложе мадам де Богарне: де Сталь – на три года, Тальен – на 14 лет, Рекамье – на десять. Все прелестницы Барраса в своих домах вели светские салоны, где собиралось избранное общество и текли свободные беседы
Жозефина Бонапарт: талисман Наполеона. Истории любви. // Вселенная любви. URL: http://blog.i.ua/community/1951/896238
