меняется в зависимости от различных весьма сложных причин, и идеал справедливого в наше время иной, чем несколько веков тому назад, но сущность возмездия, как определенного явления социальной жизни, остается без изменений. Поэтому мы и можем критиковать существующее уголовное право и существующие наказания, как нечто не справедливое, отстаивая в то же время самый институт наказания»[250]. Автор рассматривал теории возмездия, как уравнения и заглаживания, удовлетворения потерпевшего, общества, государства, как общего предупреждения, как особого психического переживания потерпевшего, как простого реагирования на учиненное[251].
Позже о восстановлении или удовлетворении справедливости указывали уже советские юристы.
Так, еще в 60-е годы А. М. Яковлев утверждает, что «уголовное наказание должно восстановить справедливость, попранную в результате совершения преступления»[252].
Впоследствии об удовлетворении чувства справедливости как цели наказания писал Н. А. Беляев. По его мнению, «суть дела заключается в том, что наказание должно применяться и страдания должны причиняться преступнику не только в целях его исправления и перевоспитания и предупреждения преступлений, но и для удовлетворения чувства справедливости советских граждан, оскорбленного совершением преступления»[253].
В теории уголовного права отношение к цели восстановления справедливости различно.
Отдельные авторы не считают достижение данной цели возможным.
В частности, И. С. Ной писал: «Понятие же “чувство справедливости членов социалистического общества”, ради которого с позиции возмездия и должны причиняться лишения и страдания преступнику, весьма расплывчато и неопределенно»[254].
М. Д. Шаргородский утверждал, что «не будучи справедливым, наказание не будет воспитывать, а, напротив, будет ожесточать. Справедливость, безусловно, является необходимым свойством для реализации воспитательной стороны наказания. Однако цель наказания – это не восстановление справедливости, а предупреждение совершения преступлений (профилактика преступности). Все остальное является либо составным элементом этой общей цели, либо средствами для ее достижения»[255].
До принятия УК РФ С. В. Полубинская, анализируя цели уголовного наказания, отмечает, что «из-за трудности измерения показателей степени достижения цели восстановления справедливости не может быть закреплена и эта цель»[256]. Позже автор уже не высказывает такого категоричного утверждения[257].
По утверждению Л. Л. Кругликова, «вызывает сомнение… признание целью наказания восстановление социальной справедливости: ее содержание и средства достижения довольно аморфны, к тому же убедиться в ее реальном достижении практически невозможно, т. е. результат неконтролируем»[258].
Жижиленко А. А. Наказание. Его понятие и отличие от других правоохранительных средств. – Петроградъ: Типография «Правда», 1914. – С. 121–122.
Там же. – С. 124–173.
Яковлев А. М. Об изучении личности преступника // Советское государство и право. – 1962. – № 11. – С. 109.
Беляев Н. А. Избранные труды / предисловие Р. М. Асланова, А. И. Бойцова, Н. И. Мацнева, И. М. Рагимова. – СПб.: Юридический центр Пресс, 2003. – С. 138.
Ной И. С. Сущность и функции уголовного наказания в Советском государстве. – Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1973. – С. 82.
Шаргородский М. Д. Избранные работы по уголовному праву. – СПб.: Юридический центр Пресс, 2003. – С. 257.
Полубинская С. В. Цели уголовного наказания. – М.: Наука, 1990. – С. 23.
См.: Полубинская С. В. Понятие и цели наказания // Курс российского уголовного права. Общая часть / под ред. В. Н. Кудрявцева, А. В. Наумова. – М.: Спарк, 2001. – Гл. 32. – С. 502–506.
Кругликов Л. Л. Понятие и цели наказания // Уголовное право России. Часть Общая: учеб, для студентов вузов, обучающихся по специальности «Юриспруденция» / Галиакбаров Р. Р., Козаченко И. Я., Красиков Ю. А и др.; отв. ред. проф. Л. Л. Кругликов. – 2-е изд., перераб. и доп. – М.: Волтере Клувер, 2005. – Гл. 14. – С. 350.
