с ним! Прав муженек, на кону стоит слишком много, чтобы…
– Я пойду, – она вскинула голову. – Но помни, что ты меня…
После долгого молчания Райка прошла в спальню, достала новое черное кружевное белье. Не обращая внимания на мужа, будто того и вовсе не стояло рядом, женщина небрежно скинула с себя халат, надела узкие полупрозрачные трусики. Райка неторопливыми и выверенными движениями застегнула весь открытый, безумно дорогущий кружевной бюстгальтер, который берегла для особого случая. Чуток подумав, она прихватила упаковку колгот и распечатала ее. Натянула на себя. Майор сглотнул набежавшую слюну. Столь эффектно выглядела жена. Черный цвет очень выгодно оттенял белизну хрупкого тела жены. Внутри у него тоскливо защемило. Сам, сам он толкает ее в пасть хищника.
– Райка, куда ты? – задал он, по сути, чисто риторический вопрос.
Жена стояла перед зеркалом, приблизив лицо к своему отражению, будто бы она хотела прочитать что-то в своих шальных глазах, и очень аккуратно подводила карандашом тонкие, красиво изогнутые брови.
– Оно! Оно еще спрашивает! – ядовито прошипела Рая. – А то ты, муженек, ничего не понял. Иду выполнять твое боевое задание. У него жена с ребенком уехала к родственникам.
– А ты-то… ты про энто… откуда знаешь? – муж подозрительно покосился на принарядившуюся жену.
Подумалось ему, что энто, на что он намекает, давно свершившийся факт и лишь он один, как в анекдоте, про подлую измену не ведает.
– Слыхала сегодня, как он по телефону болтал. В одном же с ним кабинете корпим, воздух втихаря портим…
Несколько мазков кисточкой, и тени так легли на глаза жены, как Ищенко ни разу еще не видел. Неброско, но выразительно. У них же в городке больше привыкли к яркой и безвкусной раскраске. Тоненько звякнув, по полу покатился оброненный тюбик губной помады.
– Зараза! Вечно, когда спешишь, все из рук валится…
А всему причиной поднимающееся волнение. Резко нагнувшись, Райка отставила свою потрясающе округлую попку. Тонкий черный нейлон со всей рельефностью обрисовал длинные и стройные ноги. Они эффектно соприкасались в щиколотках, икрах, коленях и посередине бедер. Выше начинался заметный просвет, чем выгодно подчеркивалась промежность, что безумно возбуждало большинство мужчин.
Не выдержав иезуитской пытки невероятным искушением, Ищенко неосознанным движением скользнул к жене, прижался к ней, ощущая ее выступающие тазовые кости. Он запустил руку под эластичную ткань, нащупал гладкую кожу и коротко подстриженные волосы.
Резко присев, женщина освободилась.
– Сдурел? Забыл, куда иду?
Извиваясь, она влезла в узкую длинную юбку, накинула тонкую и просвечивающую блузку, присев на тумбочку, натянула облегающие ноги сапожки, обмотала шею длинным шарфом.
– Сгинь с дороги. Что застыл, как соляной столб?
– Раечка…
