я же вам уже сказал – сбежавший царьзидент.
– А что он там делает?
– Живет. Сейчас это единственно для него доступная форма существования. Вам же операцию там делали, вспомните.
Он помнил. А Владлен Ильич медленно и с выражением повторил суть сказанного ранее:
– В вашей симпатичной молодой жопе живет беглый преступник, скрывающийся от международного трибунала.
– Почему в моей?
– Он лично вас выбрал. Просто управлять вашим телом должен был он, но что-то пошло не так.
– Откуда вы все это знаете?
– Я бы сказал «от вербюлюда», но я сегодня как никогда настроен на откровенность. И я вам все скажу. Так вот, у меня есть брат-близнец, Феликс, и именно он руководил проектом по омоложению царствующей особы. А вы должны были стать жертвенным барашком для этой магической процедуры.
Никита с ужасом смотрел на собеседника и просто физически ощущал, как внутри него бьется в конвульсиях чуждое ему осознание. Бьется, пытаясь перехватить контроль. Он вспомнил и другие симптомы, тогда, еще до того, как демон решил себя обнаружить и вышел на связь, и потом, все эти сумеречные состояния, краткие подъемы температуры и прочее.
– И что мне теперь делать?
– А вот это самый интересный вопрос… Видите ли, Никита, я не очень люблю своего брата. И я сейчас ему ничего не рассказал и не расскажу. И у меня к вам есть некоторое предложение. Вот смотрите – у вас в жопе живет беглый царьзидент. А кто он такой? Беглый глава государства, которого ищет международный трибунал. Думаю, это не самое приятное ощущение. Но ведь у любой ситуации всегда есть вторая сторона. И знаете что?
– Что?
– Это шанс! И я предлагаю воспользоваться ситуацией.
– Как?
– Просто – давайте монетизируем нашего царьзидента.
– «Вот же блядь какая!!!» – раздался возмущенный голос где-то внутри. Но Никита его уже не боялся.
Он заснул, а Эни, похоже, могла оставаться без сна куда больше – она опять лежала рядом в шлеме. Она что-то напевала. Здесь в ночной комнате слова и мелодия на языке чужого мира звучали странно…
«Делай, что должен и будь, что будет, наверно это отличный ответ на вопрос…»
Он положил руку ей на живот, там, где начинались волосики. Она скинула шлем.
– Знаешь, что… Может ты и прав – нет никаких орков и эльфов…
– А что есть?
– Мы с тобой. И те, что живут там. И знаешь… я бы хотела попасть туда, к ним. По-настоящему, в своем теле.
– Почему?
– У них там все настоящее. Вот рубятся они вроде бы за ерунду с нашей точки зрения. Но эта ерунда – только если не думать. А задумаешься и понимаешь – деньги – не ерунда. Когда они есть, ты и помочь можешь кому угодно, и от старости убежать. Вот ты, думал когда-нибудь о своей старости?
Он задумался. Нет, скорее, не думал.
– А зачем?
