из заботы сохранить ее, сколько по привычке обходиться без нее.
Впрочем, несколько горожан Уестпорта составляли исключение в этой глупой праздничной толпе. Например, булочник, остановившийся вместе с женой и детьми. Правда, его плащу было уже немало лет, а каждый год должен считаться за два в дождливом климате Ирландии, но все же он сохранил всю свою представительность. Да иначе и не могло быть, коль ему принадлежала булочная с великолепной вывеской: «Народная центральная булочная». И действительно, в ней сосредотачиваются все хлебные произведения, так как другой булочной нет в Уестпорте. Здесь стоял и москательщик, называвший себя аптекарем, несмотря на то, что в его лавке не было и самых обыкновенных лекарств; но вывеска, гласящая: «Medical Hall», выведена такими великолепными буквами, что один ее вид уже должен излечивать от болезней.
Следует упомянуть еще о священнике, остановившемся также у тележки Торнпиппа. Духовное лицо было одето удивительно чисто: шелковый воротник, белый жилет с частыми пуговицами и длинная черная ряса. Это глава всего прихода, в котором у него разнообразная деятельность. Священник не довольствуется тем, что крестит, венчает, исповедует и хоронит своих прихожан, он еще дает им советы, ухаживает в случае их болезни и ведет себя совершенно самостоятельно, так как ни в каком отношении не зависит от государства. Доходы с принадлежащей ему земли и вознаграждения за требы – то, что в других странах называется случайным доходом, – давали ему возможность вести вполне спокойную и обеспеченную жизнь. И хотя к тому же он был попечителем школ и приютов, это нисколько не мешало ему принимать деятельное участие в устройстве гонок и бегов, когда благодаря яхтам и стипльчезам весь приход его превращался в арену для праздничного торжества. К тому же он тесно связан с интимной жизнью своей пасты. Он уважаем, потому что всегда ведет себя с достоинством, даже и тогда, когда соглашается распить кружку пива. Нравственность его никогда не подвергалась никакому сомнению. Впрочем, неудивительно, что глава прихода имел такое громадное влияние в этих местностях, так сильно проникнутых католицизмом, в которых, по выражению Анны де Бове в ее замечательном произведении «Три месяца в Ирландии», страх быть лишенным причастия мог заставить крестьянина пролезть в игольное ушко.
Итак, у тележки собралась все-таки публика более доходная, если можно так выразиться, чем того ожидал Торнпипп. Можно было надеяться, что представление будет иметь успех, тем более что в Уестпорте оно являлось совершенной новинкой.
Поэтому ободренный Торнпипп снова закричал своим зычным голосом:
– Марионетки… Королевские марионетки!
Глава вторая. КОРОЛЕВСКИЕ МАРИОНЕТКИ
Тележка Торнпиппа была самого примитивного устройства: оглобли, в которые впряжена собака, четырехугольный ящик на двух колесах – для более легкого передвижения по ухабистой дороге, сзади две ручки, благодаря которым можно было ее катить вперед, как это делают странствующие торговцы; над ящиком на четырех железных прутьях было натянуто
