весь в белом…
Из приемника диспетчер Аникина, превозмогая помехи, вдруг затребовала:
– Ковалев, отзовитесь!
Спустя две секунды отозвались:
– Дома твой Ковалев. Дрыхнет. Они все выходные Апрашку трясли. Паленую водку конфисковывали…
Аникина возмутилась:
– Никакой он не мой, этот Ковалев. Поступил сигнал. Московское шоссе двадцать пять. Подозрение на кражу со взломом. – И диспетчер обиженно отключилась.
– Принято, – прохрипел эфир мужским басом.
Максимыч, слушая вполуха, сунул блокнот обратно в портфель и достал вместо него синюю папку. «Быстрых Александр Моисеевич».
Завтра эту папку, естественно, дополнив нужными данными, вместе с папками Ильина и Делюкина он вручит главному по кадрам российско-германского СП «Вольшпрунг Инк». Немцы выиграли тендер на реконструкцию нескольких домов на Восстания и спешно набирают персонал. Конечно, Ильин, как главный инженер, будет пошустрее Быстрых, но Ильина Максимычу и так есть кому продать. Посему – было важно так скомпоновать содержимое папки, чтобы немцы клюнули именно на Быстрых, а не на Ильина или Делюкина. От Делюкина гансы через три месяца откажутся, и Максимычу придется в качестве компенсации подыскивать им инженера даром.
Справа проплыл мрачный мавзолей Инженерного замка, оцепленный голыми, будто ощипанными деревьями. Сторожа заверяют, что там и поныне бродит призрак убиенного императора. Какую только нежить не накамлают догматые тленники.
– Сергеев, передай своим, что эксперты на труп на Ильича задерживаются, – сказала Аникина, и Максимыч слегка насторожился. – Они колесо прокололи.
– Черти ленивые, – сердито отозвался Сергеев – очевидно, шофер из милицейского «жигуленка». – Мужики уже в снежных баб превратились.
– А я что могу сделать?..
Уже на подъезде к Дому офицеров шофер, не отводя глаз от дороги, позволил себе спросить:
– Максим Максимович, вам сейчас куда – на службу или на работу?
Максимыч быстренько прикинул задачи на сегодня и принял решение:
– Давай на работу.
«Волга» послушно свернула с Литейного и притормозила у служебного входа Дома офицеров.
– Аникина, – проснулся эфир, – проверили Московское шоссе, двадцать пять. Ложный вызов.
– Принято, – кратко откликнулась диспетчер.
Шофер не увидел заинтересованности в глазах выбирающегося из машины шефа и переключил приемник обратно на «Балтику».
– Она прошла как каравелла по зеленым волнам, – ожило радио голосом Меладзе. Или Леонидова? Максимыча это не очень-то волновало.
Максимыч отпустил упирающуюся дверь, пружина усердно скрипнула и вернула дверь на место. Хрясь!
– Пропуск, – на лязг двери сказал вахтер, но головы не поднял,
