что каждый может выбрать то, что нравиться именно ему. – Так как тогда определить, кто настоящий гот, а кто нет? – спросил Костя.
– Ну, это ожидаемый вопрос. Честно говоря, среди нас тоже часто спорят по этому поводу. Есть много видов готов, и практически все они отличаются друг от друга, но сейчас не имеет смысла грузить тебя всей этой информацией. Чтобы было понятно, гот – это человек, который пережил какую-нибудь эмоциональную боль.
– А разве это не то же самое, что и эмо?
– Нет, это совершенно другое. Эмо плачутся, делают вид, что режут себе вены, хотя почти все просто расцарапывают руки, чтобы потом оставались шрамы. Их часто бьют просто ради развлечения, а они потом плачутся, что их никто не любит и не понимает. А какой-то конкретной идеологии я в этом не вижу. Так что, кроме их стиля одежды и постоянного нытья в эмо ничего нет. По-крайней мере, я так считаю. Мы же берём силу из всего тёмного. Понимаешь, обычные люди стараются испытывать только положительные эмоции – радость, веселье и прочее. Они стараются избегать боли, страданий, печали. Это среди вас считается негативом, и вы изо всех сил стараетесь держаться подальше от таких эмоций. Поэтому наш мир более полон. Мы не бежим от боли и от грусти, мы ими питаемся. Они нас вдохновляют. Именно поэтому мы иногда и приходим на кладбища. Понимаешь?
– К-кажется, да, – не совсем уверенным голосом ответил парень, – но я не совсем понял, на что это вас вдохновляет? Где плоды этого вдохновения? Вы пишете музыку или книги?
– Не все, конечно, а только те, у кого это получается. Но ты не совсем понял смысл того, что я хотела тебе сказать. Плодами вдохновения не обязательно должны быть какие-то достижения. Я говорила, что даже боль делает нас сильными, а когда ты сильный, тебе легче жить и справляться со всякими трудностями.
То ли Оля была таким убедительным рассказчиком, то ли в её словах действительно был скрыт какой-то смысл, потому что, дослушав её, Костя решил, что стоит подумать о том, чтобы взять себе на вооружение эту философию. Нет, становиться готом он не собирался. Что бы сказала его мама, если бы в один прекрасный день увидела его в чёрной одежде и увешанного цепями. Вряд ли кто-нибудь посторонний мог предвидеть её первые слова, но вот Костя знал отлично, что такие перемены в стиле парня Зинаида Борисовна сочла бы за признак того, что её сын принимает наркотики. Почему? Да кто её знает. Так уж была устроена его матушка. Она бы в первую же неделю мобилизовала всех психотерапевтов, наркологов и разнообразных народных шаманов, и те бы уж точно сделали Костиным мозгам такую «перепрошивку», что он больше даже и подумать не осмелился бы о чём-то подобном.
– Ты еще домой не спешишь? – спросила Оля.
– Да нет, вроде, – глянув на часы, сказал Костя, – а что?
– Тогда предлагаю посмотреть один фильм, который поможет тебе немного понять наши интересы.
– Давай, а что за фильм? – спросил парень, опрокинув бокал и допив из него остатки.
– «Голод» называется. Про вампиров.
– Про вампиров? – задумчиво переспросил
