охотницы за микробами, ее работа в ГМР заключалась скорее в поисках финансирования, чем в научных исследованиях. Но денег отчаянно не хватало. Был ли у нее выбор?
Стук в дверь отвлек ее от мыслей. Это был Жоан, заглянувший в дверь. Его пробор был не очень аккуратным – признак крайней нервозности.
– Поехали! У нас новое сообщение из Центра гриппа. Жакоб дает нам карт-бланш на изыскания и принятие необходимых мер. И снова придется действовать тихо.
– А куда мы сегодня едем?
– Остаемся в Париже.
Амандина встала и надела пальто.
– В Париже? Что за тревога?
– Та самая, горячая. И на этот раз речь уже не о птицах. Имеем первый случай у человека.
9
Люси сидела в кресле, зажав руки между колен, напротив Натали Бланше, вдовы.
Лейтенант полиции настояла на том, что сама поведет беседу, решив, что женщина, переживающая личную драму, легче откроется женщине. Шарко держался в стороне, в тени, за спиной подруги, и молчал, а другие полицейские и семейный врач ждали за дверью.
Ставни в доме были закрыты. Лишь маленькая настольная лампа в углу освещала комнату. Натали Бланше никуда больше не выйдет, не захочет никого видеть. Ее мир рухнул. Она погрузится во тьму и будет глушить боль антидепрессантами и снотворными. Женщина все время плакала и без конца задавала одни и те же вопросы: «Почему его убили?», «Как?», «За что?».
Люси Энебель говорила мягко и внятно, выдерживая долгие паузы между словами. Она делала записи в блокноте, зная, что вдове предстоит давать показания позже, на набережной Орфевр.
– Поверьте, мы предпримем все возможное, чтобы найти того, кто это сделал. Но нам нужно, чтобы вы описали события этой ночи. Чем точнее, тем больше у нас шансов быстро продвинуться вперед.
Мадам Бланше посмотрела на нее долгим затуманенным взглядом. Глубоко вздохнула:
– Когда у мужа дневная смена, он возвращается сюда около половины одиннадцатого, в зависимости от пробок на дорогах. Он ужинает, немного смотрит телевизор и около полуночи выводит Джипси…
Она говорила в настоящем времени, отрицая случившееся. Люси подхватила эту манеру, стараясь не волновать ее понапрасну.
– Где он работает?
– Он бригадир в аэропорту Орли, занимается техническим обеспечением. Ремонт машин, всякое такое. Я знаю, что его рабочее место под аэропортом и в подчинении у него десяток человек.
– Он иногда работает по ночам?
– Да, посменно по две недели. У него как раз заканчивается… заканчивался дневной цикл.
– Значит, в котором часу он вчера вышел с собакой?
– Не помню. За полночь, точно. Может быть, в четверть первого.
– Хорошо. Он зовет Джипси, выходит. Он ведет собаку на поводке?
Она покачала головой. Люси приходилось мириться с рыданиями и долгими паузами, тормозившими допрос.
– Джипси
