, ощущая утреннюю свежесть каждой клеточкой своего тела. Она не боялась так стоять. Видеть её могли только лесные обитатели. Двуногих обитателей в это время суток в лесу не бывает. Она специально выбирала эту пору, чтобы ей никто не мешал наслаждаться утренней прохладой, последующим купанием в тёплой озёрной воде. В этом озере били холодные ключи, но вода не была ледяной. Просто в летнюю пору она сильно не зацветала, как в других озёрах. Девушка отражалась в озёрной глади, как лесная фея.
Северина распустила свои пышные волосы, которые закрывали её плечи. Волосы были слегка рыжеватые, но это не портило её внешнего вида, наоборот, все говорили, что волосы у неё очень красивые. Она никогда их не красила и не умела это делать, и просто не понимала, для чего это делают другие женщины, тратя на это своё время, пытаясь менять красоту, которую создала природа.
Со стороны это было похоже на сказку: туман в утреннем лесу и волшебница-фея на берегу озера, завораживающая своим колдовством всё живое. Она знала, что ею можно любоваться, но стеснялась своей наготы и не хотела, чтобы её вот так кто-нибудь увидел. Хотя её фигура была почти совершенной с белым почти не загоревшим телом. Загар был только на тех местах, которые обычно были открыты в повседневной жизни. Специально загорать у неё просто не было времени, несмотря на то, что лето клонилось к своему закату. Утренние прогулки не в счёт, во-первых, для загара нет солнца, а во-вторых, утреннее купание у неё вместо умывания строго по графику: умылась, поплескалась и сразу домой готовить завтрак.
Девушка шагнула в воду, как бы проверяя её на ощупь, сделала ещё шаг и с размаху плюхнулась в зеркальную гладь озера. По воде побежали гармошкой в разные стороны круги, сделав поверхность воды не зеркальной, а морщинистой и тёмной, скомкав отражение наступающего летнего утра.
Стайка уток, ночевавшая в траве, метнулась в сторону, испугавшись внезапного всплеска. Взрослые утки только ещё становились на крыло после линьки, а утята пока не научились по-хорошему летать. Они устремились следом за матерью, стукая по воде своими крохотными крылышками. Вскоре утки скрылись опять в траве, и всё стало тихо, только иногда раздавался всплеск от рук плавающей женщины.
Северина привыкла встречать рассвет на природе. Таинства рождения солнца больше нигде не увидеть, только своими глазами и только в назначенное время. То, что показывают в кино, ни в какое сравнение не годится. Настоящий рассвет надо смотреть вживую, находясь в единой гармонии с природой. А в кино она и не ходила, слышала, что в городе жители посещают его почти ежедневно, но ей оно было недоступно. В редкие свои посещения цивилизации она занималась своими хозяйственными вопросами, а о кино некогда было даже думать.
Перед появлением солнца лесные пичуги запели на все лады. Это было какое-то неистовое пересвистывание, перепискивание, перешёптывание, в котором ощущалась радость встречи солнца, утра и нового дня. Самих пичуг не было видно, только иногда перелетая с ветки на ветку, они раскачивали эти самые ветки, обнаруживая своё присутствие.
Туман образовывал огромные белые комья, которые, несмотря на отсутствие ветра, перемещались вдоль озера по одним им известным законам. В таком случае ещё говорят, что туман надвигается волнами.
Северину с берега было не видно, как и ей берег. Она знала, что берег не далее пятидесяти метров, ориентировалась по солнышку, а точнее по тому краю неба, где было светлее, а ещё она видела утренние звёзды, которые хорошо просматривались. Видимость вверх была намного лучше, чем в стороны. Также смутно были видны вершины деревьев. Девушка и без ориентиров знала, где край её берега. Привычка быть всё время на природе снабдила её особым лесным чутьём, интуицией, которые никогда не подводили.
Вдоволь наплескавшись, Северина вышла из воды. Она сразу заметила, что её вещи лежат не так, как она положила, точнее не вещи, а халат. Больше у неё, кроме полотенца, ничего не было. И пришла она по тропинке босиком. Но халат лежал не так. Девушка хорошо помнила, в каком положении он остался, когда соскользнул с её плеч. Она оглянулась по сторонам, оглядывая ближайшие кусты, но никого не было. Беспечно продолжали щебетать птицы.
Северина быстро накинула на себя халат, даже не вытираясь. В этот момент на другом конце озера взошло солнце. Его сквозь туман было не видно, но разом всё посветлело, и туман стал казаться ещё гуще, почти осязаемым. Всё стало молочно-белым. Нельзя сказать, чтобы она сильно испугалась. Как-никак жить в лесу привыкла и видела всякое, но сегодня просто всё было как-то неожиданно. В это время суток девушка не ожидала кого-либо встретить или даже увидеть издалека. Она, конечно, никого и не встретила, но кто-то же здесь был? Кто-то ведь трогал её халат? Не могло же ей всё это привидеться!
Она зашлёпала босыми ногами к дому, осматривая скрывающиеся в тумане кусты.
В тот день Иван Жуков пришёл домой днём. Он забыл утром документы и вот теперь зашёл, чтобы их забрать. Он остановился в дверях напротив спальни. С семейной кровати торчали четыре ступни. Жена сидела на соседе
