и добрый возлюбленный, когда-то томно вздыхающий по ней, простаивающий возле ее окон ночами, превратился в такого злого человека.
– Замолчишь ты сегодня, наконец, или нет? – Уже более спокойным тоном, но, тем не менее, очень грубо бросил мужчина. – Я не хочу обсуждать твои наивные, детские мечты. Если ты дорожишь мной, если ты любишь меня, то забудешь о своих глупостях, а если нет, то скатертью дорога. Надеюсь, ты не думаешь, что я буду умолять тебя остаться? Я один не останусь, всегда найдется другая, может более красивая и страстная, которая захочет видеть меня рядом. А вот ты, еще неизвестно, найдешь ли такого глупца, как я, который будет терпеть твои постоянные упреки. Женщины быстро стареют дорогая, не забывай об этом!
Жгучим холодом обожглось сердце Жени, сковало душу.
– Я задыхаюсь в четырех стенах, – прошептала она, не рассчитывая на то, что муж ее услышит.
– Открой шире форточку! – Раздалось из ванной комнаты.
Женя закрыла глаза и стала думать о том, что всегда была необыкновенно скромной, робкой, не злой и отнюдь не капризной. Она в своей жизни никого не обидела. Но почему он предубежден против нее? Почему он так жесток и эгоистичен? Ведь в первый год их семейной жизни Артем бывал порой великодушен, нежен и отзывчив. А потом все чаще стал впадать в задумчивость, депрессию, а затем вообще стал вести себя с ней бесцеремонно, как будто она этого заслуживала. Словом, он стал вести себя как настоящий циник, только и ждущий с ее стороны какой-нибудь неосторожной фразы или действия. Из задумчивости ее вывел злобный голос Артема, стоявшего возле кровати:
– Что это такое, черт побери! По-моему, тебе уже давно нужно было встать с постели и, как настоящей хозяйке этого дома, приготовить мужу завтрак.
– А я уже и не знаю, хозяйка ли я этого, так называемого, дома, – печально ответила Женя, увидев на его лице немой упрек.
– Не желаю больше ничего сегодня слышать, из твоих уст, – заявил Артем.– Я, возможно, не приду, сегодня домой. Мне, после твоего каждодневного нытья, теперь нужен полноценный отдых!
Постояв несколько секунд возле кровати, он выругался, и круто повернувшись, вышел из комнаты.
– Твое право, – прокричала ему вслед Евгения. – А если не желаешь слушать, то я предлагаю тебе купить беруши, чтобы заткнуть уши!
Но он уже не слышал ее.
Артем самым настоящим образом приносил свою супругу в жертву, подверженный влиянию каких-либо ложных или узких взглядов.
Покорившись судьбе, Женя впала в зависимость от Артема. Ей приходилось прятать душевные переживания внутри себя, и стоически выносить все.
Евгения вспомнила, как она впервые почувствовала какое-то недомогание, какую-то непреодолимую слабость. Веки потяжелели, мысли путались, блуждали. Какое-то внутреннее напряжение сковало голову и тело. Казалось, что каждая мышца жила своей обособленной жизнью. Слабость все усиливалась, и,
