какой чай? – примирительно спросил Сергей, понимая, что мужик от всего сердца отдает самое дорогое, что у него сейчас есть.
Такие тупые вопросы Витьку еще никто не задавал.
– Хороший.
Ребята попали в неловкое положение. Если бы не этот бескорыстный поступок, свидетельствующий о глубоком почтении и уважении, они давно бы уложили Витька спать и легли сами. Но тут…
– Петр, а ты какой-то особенный чай любишь?
– Да. На ночь мы жуем только «Черный байховый номер пять».
– И вы не будете? – с надеждой спросил Витек и, не дожидаясь ответа, соединил три кучки в одну, пересыпал на грязную ладонь и отправил в свой беззубый рот.
– Почему не будем? – спросил Егор, дождавшись, когда мужик закроет рот.
Витек вздрогнул, выпучил мутные глаза и умоляюще посмотрел на Сергея.
– Жуй, жуй, он после тебя.
Все прислонились к стене и закрыли глаза. Сон возвращается медленно. Возникали какие-то неясные образы – все расплывчато, в каком-то сером тумане. Но вот проявилась молодая рощица. Солнце уже зашло, и деревья выглядят, как на черно-белой фотографии. Вот темная скамейка. Да, это та самая скамейка, но Лиды на ней почему-то нет. Вот Писатель. Он стоит без пиджака, прислонившись к березе, и курит…
– Твоя очередь.
Егор открыл глаза. Одной рукой Витек дергал его за рукав, а пальцем другой руки показывал на свой рот.
– Убью, урод, – закричал Егор.
Вздрогнул и проснулся Сергей. В замке загремели ключи.
– Что тут у вас? – спросил лейтенант.
– Это я во сне, извините.
Больше к Егору не вернулись ни Лида, ни Писатель. До утра он забылся неспокойным, тревожным сном.
Через маленькое окошечко в камеру пробивался солнечный свет. Было раннее утро. Спать не хотелось. Состояние было поганое.
– А в ресторане мешали? – спросил Сергей.
– Я не помню, Игорь заказывал.
– Пить хочу, не могу.
– А вы постучите, – посоветовал Витек.
Он был бодрый и, судя по всему, проснулся давно, но к ребятам не приставал и вел себя спокойно.
Постучали. Сходили. Не полегчало. Долго сидели молча. Разговаривать не хотелось. Порядки подобных заведений ребятам были незнакомы, но, чтобы не подорвать свой авторитет, у Витька консультироваться не стали. Решили ждать. Наконец, дверь открылась. В камеру заглянул старший лейтенант. Скорее всего, это был тот «свирепый старлей», про которого накануне рассказывал Витек, хотя вид его не внушал особого ужаса.
– Выходи, студенты.
«Студенты» вышли из камеры и встали напротив деревянного барьера. Старший лейтенант достал бумаги и стал читать.
– Рассказывайте, – сказал он, внимательно изучив написанное.
Вспоминать начал Сергей. Голова сильно болела, но работала сносно. Он тщательно подбирал слова, чтобы рассказ
