земли удалось засеять осенью 1919 года только 22 десятины. Урожай в совхозах Тамбовской губернии был гораздо ниже, чем на крестьянских полях.
Представитель «образцовой» фермы при Никольско-Кабаневском сельскохозяйственном училище Борисоглебского уезда сообщил на съезде, что из 916 десятин, отведенной для училища земли (вместе с землей Ахлебинского имения), было засеяно в 1919 году 75 десятин ржи, снято 1407 пудов (около 19 пудов с десятины); 25 десятин проса дали 380 пудов (15 пудов с десятины, в то время как, при общем неурожае, именно просо в губернии уродилось в 1919 году в небывалом количестве, и крестьяне снимали со своих полей по 80—90 пудов с десятины), 12 десятин гороха дали 397 пудов, 12 десятин пшеницы – 127 пудов. Даже в выделяющемся сравнительно приличною постановкою дела Ивановском совхозе Тамбовского уезда 168 десятин ржи дали только 6375 пудов. Молочное хозяйство в совхозах губернии было поставлено не лучше зернового.71
На эсеровском съезде отмечалось, что в случае отказа отдать продовольственным отрядам «излишки» запасов крестьян арестовывают целыми толпами, конфисковали их имущество – и у богатых, и у средних, и даже у бедных крестьян. Такие конфискации, пускавшие крестьян по миру, проходили в большинстве уездов Тамбовской губернии. Стало обычным явлением, когда солдаты заставляли самих крестьян нагружать телеги зерном, добром и утварью, сельскохозяйственными орудиями, и изъятая собственность отвозилась в ближайший губернский или уездный город и крестьянин возвращается домой нищим, если не был к тому же арестован. Приводился пример, когда конфискованное крестьянское добро и скот повезли из деревни Троицк-Дубрава Козловского уезда не в ближайший уездный город, а в Тамбов, по дороге треть скота пала от недостатка кормов и усталости.72
Собранные насильственно зерно и картофель часто поедались крысами на складах и просто на улице. Зимой 1919/1920 года около 60 тыс. пудов картофеля погибло вследствие этого на Покрово-Марфинском складе, несколько тысяч пудов на Якоревском складе и подобные примеры были не единичными. Например, в деревне Шульгине 4 тыс. пудов конфискованного зерна съели крысы.73
Обирая крестьян, их еще и всячески наказывали, а то и арестовывали. В Кирсановском уезде практиковался следующий метод наказания крестьян: всю их собственность конфисковывали, взрослых забирали в лагеря принудительных работ, детей отправляли в приюты. Такой случай, в частности, произошел в деревне Оржевка. Не встречая сопротивления со стороны терроризированного населения, уполномоченные Советской власти в выборе карательных мер перешли границы всего человеческого. Зимой 1920 года губернский комиссар продовольствия Я. Г. Гольдин приказал, чтобы крестьяне сдавали продработникам картофель размером не менее чем яйцо, пригрозив, что, если она будет мельче, телега и лошадь, которые доставят
Капустин М. Указ. соч. С. 134.
Там же.
Там же.
