дорогая, – медленно протянул маг, еще не придумав, что же он будет говорить дальше.
Его жена, сразу поняв, что он сильно пьян, настороженно встала с места.
– Послушай, Сапфира, я ведь люблю тебя, – еле ворочая языком, продолжал чародей. – Почему ты избегаешь меня, я тебе муж или не муж…
– Когда ты в таком состоянии, ты мне не муж, – неожиданно для Аметисто сурово отчеканила воительница.
Глаза у мага от удивления сделались квадратными. Казалось, еще секунда и молния сорвется с его дрожащих пальцев.
– Сейчас же успокойся, – холодно прошипела воительница. – Даже я знаю, что в пьяном виде магические штучки не получаются. А без магии я сильнее тебя, так что закрой дверь с другой стороны и ступай, проспись!
В этот момент магу показалось, что за нежными чертами его супруги проступают совсем другие черты, как будто бы на него смотрит сама госпожа Сердолика, и ее взгляд не сулит ничего хорошего. В ужасе Аметисто вылетел за дверь.
После этой, незначительной на первый взгляд, размолвки между молодыми супругами окончательно установились корректные, но совсем не естественные отношения. Они встречались большей частью утром за завтраком, Сапфира была весела, приветлива и никогда не спрашивала, почему маг опять не приходил к ней с вечера как примерный супруг. А у него не хватало смелости что-то изменить. Ему казалось, что жена презирает его за неустроенное положение, именно поэтому так холодна, и даже, кажется, разлюбила.
Однажды маг вернулся не так поздно, как обычно, хотя в доме все уже угомонились. Он потихоньку прошел по коридору к комнате жены, полагая, что, наконец, надо бы зайти, но, услышав тихий перебор струн, остановился возле двери. А в это время Сапфира запела песню:
Ты помнишь, вставали мы рано с утра,
Искали фиалки в лесу,
Сидели под вечер вдвоем у костра,
И падали звезды в росу.
Свои сладкозвучные трели в кустах
Всю ночь выводил соловей,
Весенняя радость светилась в глазах
Двух верных счастливых друзей.
Ты помнишь, нес ветер на крыльях с полей
Нам запахи трав и цветов,
С тобой мы удили в пруду карасей:
Хорош и велик был улов.
Низали на нитки для сушки грибы
И верили свято в одно:
Что в мире добрей и прекрасней судьбы
Еще никому не дано.
Хоть время, как конь быстроногий бежит:
Попробуй его догони,
Волшебница-память в душе воскресит
Все самые лучшие дни.
Когда переполнено сердце тоской,
Сгущаются тучи вокруг,
«Ты помнишь, – тебе говорю я порой,
– Какими мы были, мой друг?»
Самые обычные слова показались чародею наполненными такой грустью, и таким неуместным привиделось
