я еще хорошо делаю? – он стоял, прислонившись спиной к мойке, чутко держа в руках крохотную чашку с чернильного цвета жидкостью.
– Акцию хорошо спланировал.
– Какую, акцию? – Максим по-настоящему удивился.
Бывший капитан ткнул пальцем в потолок. Максим вздохнул:
– Это была не акция, и уж тем более, не спланированная.
– А что это было? – Иван затушил окурок и, откинувшись на подоконник, поднес к губам чашку.
Максим нахмурился:
– Ты не поймешь, Иван.
– А ты попробуй, я умный, пойму.
– Тут дело не в уме, долго рассказывать придется, чтобы, что-то понять.
– А я никуда не тороплюсь.
Максим глотнул кофе. Пауза затягивалась.
– Лады, только сначала сам расскажи, что тебе известно.
Он спросил специально, чтобы не сболтнуть лишнего. Вот только трюк его не удался.
– Хорошо. – Иван, отпил кофе, неторопливо достал сигарету из пачки, долго раскуривал.
– Начнем с того, что никакой ты не Максим Александрович Лотов.
Максим жестом остановил его. Сходил в комнату принес пачку «Беламора». Тяжело опустился на табурет. Прикурил. Втянул в себя тяжелый дым, кивнул – продолжай.
– Твое настоящее имя Петр Викторович Свержин, сын крупного адвоката, муж дочери известного профессора.
Максим прикрыл глаза.
Воспоминания, которые, казалось, он давно похоронил, тяжелым мутным клубом всплыли в памяти. Ему сделалось дурно. Голос лже Крюкова потускнел, вытесненный событиями десятилетней давности.
Петр Свержин.
Десять лет назад…
– Ну что, Петро, в дорогу готов? – Голос отца весело грохотнул в ухо.
Я поиграл мышцами:
– Всенепременно, батя.
– Зови своих, мы подъехали.
Под окнами, призывно бибикнула, «японка» отца.
– Олюня, бери Настюху, родители приехали.
– Уже бежим, – жена потерлась носом о мою щеку, сунула, капризничающую с утра дочку в руки, – держи.
Я подхватил теплый комочек на руки. Чмокнул в сморщенное заплаканное личико.
– Ну, что ты малышка, ехать не хочешь? А там тепло, ласковое море, свежий воздух.
Мы долго подгадывали время, чтобы всей семьей отправиться отдыхать. Но все не складывалось: то у отца процесс, то тесть занят. В середине августа все, наконец, собрались. И вот теперь мы отправляемся к Черному морю, где отец Ольги снял на две недели шикарную дачу, находящуюся в двух шагах от моря. Долго решали, как ехать, пока отец не сказал:
– Ша! Едем на моей «Тойоте». Десять мест, все удобства, кондиционер – красота, в общем.
Тесть согласился, но с условием, что вначале поведет он. Батя заскрипел, но согласился.
Споро погрузили вещи. И вот едем. Отцы семейств, впереди, говорят о чем-то своем – адвокатском. Тесть – профессор, юрист и по совместительству бывший мент, ожесточенно
