Эйсмонт в комментарии к пропагандистской акции «Чужие среди нас», предпринятой «добровольным» пропутинским сообществом «Главплакат», замечала, что «исследования, описывающие путь прогрессивной европейской нации к Холокосту, подробно проследили деформацию сознания масс в отношении конкретной группы людей: там тоже все начиналось с вроде бы невинных и для кого-то смешных плакатов, на которых евреи изображались с не совсем человеческими чертами: горбатые, длинноносые, мохнатые и с рогами»[10].
Но насколько все же корректно сравнивать Путина с Гитлером? Ведь Путин, кажется, специально не уничтожает целые народы, от рук его приспешников не погибло столько людей в собственной стране, сколько при Гитлере в Германии, и тем более в других странах. Однако в количестве ли дело? Циничное, в нарушение всех международных норм и договоренностей присвоение чужих территорий, моральная поддержка и материальное спонсирование сепаратизма и терроризма в других странах – там, где это кажется Путину необходимым, а также массированное подавление гражданских прав и свобод в своем отечестве – делают такое сравнение правомерным.
А теперь приступим к более детальному разбирательству происходящего. Ведь сам текущий конфликт, а по существу военное вторжение России на территорию Украины, возник не в одночасье: он стал продолжением тлевших столетиями острых противоречий между Киевом и Москвой. Противоречия эти периодически выплескивались, как лава из жерла вулкана, заливая спорные территории кровью бесчисленных жертв. «Извержение», происшедшее в XXI в., стало продолжением предыдущих таких же всплесков активности вулкана противоречий: Россия всегда пыталась подмять под себя, подчинить своему влиянию возможно большие территории Украины. Для оправдания этого постоянного давления во все времена использовался и используется сейчас один и тот же тезис: территория Украины нужна России в качестве буферной зоны для защиты от нападений с Запада. Соображения о том, хотят ли сами украинцы быть таким буфером безопасности, в расчет никогда не принимались ранее и не принимаются теперь. Однако отличие в этом вопросе прошлых времен от нынешних заключается в том, что если угрозы России со стороны Запада ранее были вполне реальными (взять хотя бы претензии Швеции в эпоху Петра I, а также Речи Посполитой и той же Швеции задолго до Петра), то теперешние утверждения о том, что НАТО придвигается к границам России, – целиком надуманные. Это не НАТО движется на восток, а страны Восточной Европы, находившиеся долгое время в оккупационной зоне СССР после Второй мировой войны, движутся на запад – под защиту НАТО от новой угрозы с востока, со стороны России. И эта угроза, как видно на примере Украины, вполне реальна.
Не НАТО движется на восток, в сторону России, а страны Восточной Европы движутся на запад – под защиту НАТО от угрозы со стороны России.
Вернемся и к разбирательству упомянутого тезиса о том, что Луганская и Донецкая области тяготеют больше к России, чем к Украине, и что за Севастополь в Крыму в прошлом пролито немало русской крови. Посмотрим – так ли это на самом деле. Не в смысле «пролитой крови»,
