поверхности – пригодится, штаны из плотного материала – сойдет для сельской местности. О!..» Глаза Лаврова остановились на шикарном большом охотничьем ноже в магазине разного товара. Скорее, это был даже не нож, а тесак. Виктор взял нож в руки и внимательно посмотрел на него.
– Сколько?
– Три тысячи кина, – ответил мужчина, больше похожий на повара – толстый и добродушный.
– Ты с ума сошел, папуас?
Но тот не сдавался, увидев интерес Виктора к эксклюзивной вещице.
– Легированная сталь, маста! Дрова можно рубить, не то что колбасу резать…
Виктор посмотрел на Пиакор.
– Хм, у меня и денег таких не осталось… Только на проводника и есть.
– Когда нет денег, кажется, что их никогда не будет. Когда деньги есть, кажется, что они никогда не кончатся.
Вдруг Виктора осенило.
– Ладно, кучерявый. Меняемся.
Лавров снял с шеи маленький золотой амулет в виде вытянутого мужского лица. Когда-то этот талисман Виктор получил в подарок от одного из вождей племени масаев в Африке. Маджалива сказал, что золотой дьявол сохранит белому человеку жизнь.
Амулет сверкал и переливался на жарком тропическом солнце. Сверкали и переливались от жажды наживы глаза торгового папуаса. Через мгновение «стальной зуб» был уже в ножнах, за поясом и прикрыт рубашкой навыпуск.
– Что ты ему отдал? – любопытная Пиакор семенила за быстро идущим Лавровым.
– Свой оберег от смерти.
Пиакор остановилась.
– Вик, к твоему животу с кубиками еще бы мозги с шариками!
– Ценность ценна, только если ее ценят…
Виктор и Пиакор, оживленно беседуя, шли по улице. Мимо стайками проезжали такие знакомые автомобили: «Мерседесы», «BMW», «Хонды», «Тойоты». Все как в нормальной столице. Если бы не отдельные пальмы у дороги и то и дело встречающиеся магазины с надписями на ток-писин, люди, снующие с тесаками, и зарешеченные толстыми прутьями железа киоски – можно было бы подумать, что это европейский город. Да и беседа Виктора и Пиакор совсем не напоминала веселый разговор двух романтиков.
– Понимаешь, Вик, их легко могли поймать, убить, скормить крокодилам или даже съесть, – рассказывала Пиакор с улыбкой. – Здесь такие порядки.
– Ну, если ты говоришь о каннибализме – это уже не порядок, а черт знает что такое. Это какое-то средневековье, – Виктор шел чуть-чуть позади девушки, а она активно жестикулировала.
– Здесь ни о каком средневековье никто и не слышал. Тут каждый наступивший век – новый, каждый прошедший век – очень давний.
– Это все равно нам не помешает искать пропавших. Я не верю, что всех съели. Что-то же должно остаться, – Виктор засмеялся, больше разряжая себя, чем Пиакор. Похоже, что для девушки эта тема не была столь ужасной, сколь для него.
– Я по своим связям с полицией достала список всех пропавших за последние полтора года, как на побережье, так и за пределами Порт-Морсби.
Виктор
