с природой.
Миновали ещё две недели. Очередной отчёт взлетел к спутнику земли, одному из множества, созданных человечеством. И пусть Баако глотают слюнки. Но какова фантастика! Батарея, та первая, подсоединённая ещё у Граничного Камня, не разрядилась. Что сие означает, а главное, какими последствиями чревато, оставалось загадкой. Не росли волосы и ногти, да и другие физиологические проявления притупились. Долгожданный ответ профессора Дайона обрадовал, однако выглядело неправдоподобным, что ворчун Алехандро столько дней продержался без наставлений. Томас открыл почту, прочёл и замер. И снова прочёл от начала до конца:
«Дорогой доктор Риколли!
Ваша шутка меня, знаете ли, вразумила. Вы тяготитесь двухнедельными отчётами? Но они предусмотрены распоряжением Учредительного Комитета. И Вам, хотите Вы или нет, придётся ему следовать. В выражении своего неудовольствия Вы преуспели. И всё же, с какой стати Вы ежечасно шлёте мне многостраничные отчёты? Это, мягко говоря, неуместно. Если сие означает, что Вы запаслись ими заранее, придётся подвергнуть сомнению достоверность предоставленной Вами информации. Как ни прискорбно. Всё же я готов ознакомиться с Вашими объяснениями происходящему. Надеюсь найти их убедительными. В противном случае вынужден буду отозвать Вас в Оксфорд для обсуждения Вашего служебного соответствия.
Профессор Дайон.»
Томас растерялся и сгоряча не сумел объяснить агрессивности профессора. Понимание родилось, стоило только вспомнить загадки, требующие ответа: не разряжаемая батарея, отсутствие щетины на лице и, наконец, проведённые в племени две недели, обернувшиеся единственным часом в Лондоне. Кругозор доктора Риколли охватывал любое знание, и это облегчило поиск в энциклопедических залежах ноутбука. Совместив добытые сведения, он выстроил прочную версию, изящную, но не легковесную. Ей и предстояло лечь в оправдательную основу. Если, конечно, оставить в покое устаревшие догмы, пустые теории и фантастику дилетантов. Время невозможно остановить, или повернуть вспять. Но замедлить, или ускорить – вполне, ведь оно зависит от уровня гравитации. Врата и окрестности – аномалия, содержащая в себе интенсивный источник неизвестного молекулярного притяжения. Именно молекулярного, воздействующего своим полем лишь на микрообъекты, но инертного к макрообъектам. В поле с высоким уровнем молекулярной гравитации человек, как макрообъект, не испытывает увеличения собственного веса. Но в таком поле снижается скорость взаимодействия между микрочастицами в их химических и биологических превращениях. Замедляются естественные процессы. Гипотеза не только объясняет загадки, но и прогнозирует акценты поиска – усилия исследователей должны быть нацелены на изучение природы молекулярной гравитации. Она может быть как естественной для планеты, так и приобретённой в космических взаимодействиях.
– Меси.
Девушка вопросительно посмотрела на Томаса. Он же задумался. Как объяснить очаровательной дикарке, не умеющей ни писать, ни читать, что его интересует.
