двуголосую конструкцию, в которой чужой и авторский предикат будут оспаривать друг друга, например: Хороший лыжник то и дело падает (внешней экспликацией глубинной вторичной предикации диалогической природы будет здесь: Тот, кого вы считаете хорошим лыжником, в действительности то и дело падает). Эта фраза, выпукло демонстрирующая интересующую нас особенность вторичной предикации, была специально искусственно построена, как легко можно заметить, по аналогии с примером о Мердле, то есть между чужим предикатом как субъектом авторской речи и авторским предикатом была установлена семантическая связь по антиномичному принципу.
Итак, между субъектом и предикатом вторичной диалогической предикации обязательно должна быть семантическая связь. С другой стороны, однако, сама по себе опора на имманентную семантическую связь не является спецификой двуголосия; на семантических взаимоотношениях между субъектом и предикатом строятся многие одноголосые дискурсы (логический, диалектический, символический и пр.). Дело, надо понимать, не в факте наличия семантической связи, но в ее специфичности.
Если искать отличия между двуголосием и одноголосыми дискурсами, также основанными на семантической связи, то прежде всего очевидно, что условно само введенное нами основание их внешнего сходства – категория семантики, поскольку последняя в ее обычном понимании для бахтинской концепции «тело инородное». У Бахтина эта сфера покрывается теорией интенционального расслоения языка, основанной на персоналистическом (а не аналитическом или синтетическом) критерии разделения, сопоставления или объединения смысловых компонентов, вбирающем в себя в том числе и отсутствующие в чистой семантике тональные компоненты смысла. Поскольку бахтинский интенционально-персоналистский подход к области смысла есть отражение его общей установки на диалог, постольку этот подход используется им и применительно к диалогической по своей природе вторичной предикации ДС. Можно и обобщить: бахтинская теория интенциональности персоналистически и диалогически переосмысливает все те семантические связи, которые обычно рассматриваются как участвующие в формировании одноголосых предикативных актов с семантически непроизвольной природой (то есть дискурсов логического, диалектического или символического типа).
В общем приближении это переосмысление сводится к следующему. Ориентация вторичной предикации ДС на диалогическое соотношение смыслов делает ее безразличной к внутренним семантическим закономерностям как таковым – к тому, что в логике и диалектике называется самопорождением, саморасчленением и саморазвитием смысла и что не только составляет их основной предмет, но и является опорой для создания логических и диалектических предикативных актов. Эта сфера имманентных смысловых закономерностей выпадает из бахтинского двуголосия потому, что в ней действуют сверхличные правила «чистой» семантики, вмещенной в пределы нейтрального и общего сознания,
