не флиртовать, нет, но – нравиться. Тебе каждый день дарят шоколадки, цветы. Я как актриса домой приходила – у меня один букет, второй букет. Потом, когда я замуж вышла, мама говорила моему мужу: «Ну что ж ты Оле ничего не даришь, а в институте она каждый день домой с букетами приходила?»
Я как-то очень здорово морочила людям мозги, я не говорила «нет, нет, нет», уходила от прямого ответа. Не потому что боялась остаться без цветов и шоколадок, а потому что всегда жалко было обидеть человека.
Теперь я думаю, что надо было себя еще строже вести, потому что я как бы давала людям надежду. Я принимала от них подарки, улыбалась. Порядочней было бы сразу сказать: «Извини, я за тебя замуж не выйду!». Тогда я этого не понимала.
Ведь человек тратил на меня время, силы. Слава Богу, у них хорошо все сложилось, у всех хорошие семьи, и я очень радовалась этому, потому что, видимо, совесть все-таки была не спокойна. Я молилась за них. Я знаю, что некоторые из них пришли к вере через меня. Вначале они надо мной смеялись, когда на приглашение сходить в ресторан я отвечала: «Не могу, потому что у меня сейчас пост». Они мне: «А что такое пост? Зачем тебе это надо?» Потом начинали вникать и понимали, что им это тоже нужно…
Я даже когда замуж вышла, была в этом вопросе, как теперь говорят молодые, «непродвинутая». Ну, может, мне это было и не интересно. Я вообще мало знала о том, как дети получаются. Когда у нас ребенок зачался, мне было уже 27, а я еще толком не знала, как понять, беременна ты или нет. Обратиться за советом к кому-то стыдно было. «Ну, – скажут, – тетка, из ума выжила, в таком возрасте ничего не знает!»
И муж был такой же, не ушлый в этом вопросе. И это нас сближало. В нас обоих главным что-то душевное, воздушное, и только потом телесные страсти. Потому что уровень духовной близости гораздо крепче держит.
Если бы я потеряла свою чистоту до встречи с ним, такого счастья бы не было. Я даже не представляю, как у меня мог бы быть больше, чем один мужчина. Мне это кажется совершенно неестественным, невозможным. Я даже теоретически не могу себе этого представить.
Мужчины мне говорили, что я красивая, обаятельная. Но я понимала, что они любят меня не столько за красоту, сколько за внутренние качества – чувство юмора, умение общаться, не знаю, за что…
Теперь, став взрослой, я понимаю, что по-настоящему красив тот человек, у которого изнутри исходит больше красоты, чем от его внешности. Бывает, человек внешне даже не очень красивый, но от него исходит такое обаяние, что его нельзя не назвать красивым. И здесь тоже важно целомудрие. Внутренней красоты не может быть без чистоты.
Дочь наша, я вижу, в будущем очень красивой девушкой вырастет. Но я стараюсь ей этого ощущения не навязывать, чтобы она не думала, что она очень красивая. Потому что тогда ей будет очень тяжело жить на свете. Она будет знать, что она королева, и слишком многого хотеть от жизни.
Я хотела бы, чтобы моя дочь свою красоту отдала своей будущей семье. Я однажды спросила ее: «Маша, кем ты хочешь
