худой парень ведет машину и говорит как чрезмерно возбужденный ребенок. Я слушаю его. И я говорю: «Да. Да». И когда он паркуется перед доками, рядом с вывеской «B&B»[5], там, где мы выходим из грузовика и направляемся к кораблю, я ему говорю: Let’s get drunk, man[6], – я быстро учу американский. Он поворачивается, сбитый с толку.
– Ой, это все ерунда, это смеха ради, – отвечаю я очень быстро, пожимая плечами.
Однажды он скажет, что он меня любит и защитит меня от мамонта.
– О, спасибо, – говорю я.
«Мятежный» перемещается в доки консервного завода. Мы поднимаем на борт крючковые снасти и груз замороженных кальмаров. Запасы воды, льда. Я выкатываю от ужаса глаза перед такой горой продовольствия, видя десятки картонных коробок, которые поставили к плавучему доку из «Сэйфвэй». Парни заносят свои вещмешки на борт.
– Как, но тут только шесть коек? Новые… – говорю я шкиперу.
– Корабль довольно большой, места хватит для всех.
Я не настаиваю. Он теперь кричит безостановочно.
Мы оставляем Кадьяк в пятницу. Never leave on Friday[7] – любят говорить здесь. Но высокий худой парень насмехается, он не суеверен. И Джесс-механик насмехается тоже:
– Это как зеленые корабли. Просто глупости.
Но Адам меня предостерег на набережной:
– Суеверие – это, без сомнения, глупость, я согласен, но я сразу увидел эти зеленые корабли, которые демонтировали на берегу, не понимая, почему они наткнулись на скалу и затонули со всем своим экипажем. Ты понимаешь, зеленый цвет – это цвет деревьев и травы, который будет тянуть небольшое судно к земле. А покидать порт по пятницам – это очень нехорошо. Мы будем ждать полночи и одну минуту первого.
Люди разбирают крепления, покрикивая. Я чувствую комок в горле. Главным образом, не следует путаться у них под ногами. Я стала совсем маленькой и заканчиваю размещать баки на палубе. Юный Саймон, у него самого глаза на лоб полезли, он также не понимает и не смыслит ничего. Он меня толкает, не хватает только врезаться в палубу, болезненно взбираясь по металлической лестнице, которая ведет к переходу. Я свертываю спиралью швартов, который Дэйв бросил мне, отвязав нос корабля. Шкипер кричит. Я все же упираюсь, пытаясь тащить трос, я не знаю куда, может быть, до отсека верхней палубы… Трос слишком тяжелый. Йан еще выкрикивает.
– Я туда не пойду, я не понимаю, – бормочу я.
Он смиряется.
– Ладно, привяжи его за кабиной!
Мне хочется смеяться и плакать одновременно. Наконец мы покидаем порт, я уже знаю, что я не возвращусь сюда никогда. Корабль берет курс на юг. Он движется вдоль берега, прежде чем повернуть к западу.
Лев лег и уже спит. Джезус тоже вытягивается на кровати.
– Они правы, – говорит Дэйв, вернувшийся из отделения управления кораблем, – надо спать столько, сколько возможно, потом не знаем, придется ли поспать.
Но когда я возвращаюсь в каюту, то вижу, что все четыре койки заняты. Мой спальный
«Кровать и завтрак» – формат гостиницы.
Давай напьемся, парень (
Не покидать порт по пятницам (
