ходить.
Снова и снова повторялась странная церемония, но с каждым разом обезьяна обретала все большую уверенность в себе, и вот ружье было снято с крюка. Убедившись, что палка не причинила ему зла, Керчак принялся ее осматривать: внимательно оглядел по всей длине, заглянул в черноту ствола, потрогал прицел и мушку, затвор, приклад и, наконец, спусковой крючок.
Обезьяны, забравшиеся в дом, молча наблюдали за своим вожаком, в то время как остальные толпились снаружи, пытаясь хоть краем глаза увидеть, что творится внутри.
Палец Керчака нажал на спусковой крючок. Раздался оглушительный грохот, и обезьяны кинулись врассыпную.
Керчак был напуган не меньше других и даже забыл отбросить злосчастную палку, которая издала такой ужасный звук. Он рванулся с ружьем вон из хижины. Когда Керчак выбегал наружу, приклад ружья зацепился за дверь, и в результате она с силой захлопнулась за убегавшей обезьяной.
Керчак остановился неподалеку от хижины и обнаружил, что все еще держит ружье. Он сразу отшвырнул его, как отбросил бы раскаленный утюг, и никогда больше не пытался подобрать: звук выстрела оказался слишком сильным испытанием для нервов животного. Теперь Керчак понял, что ужасная палка останется безвредной, только если ее не трогать.
Лишь через час обезьяны снова решились подойти к хижине, чтобы продолжить ее осмотр. Однако, к своему разочарованию, они обнаружили: дверь заперта, и так прочно, что ее не открыть.
Хитроумный замок, сооруженный Клейтоном, сработал, когда из хижины выбегал Керчак. Обезьяны попытались пробраться внутрь через окна, но решетки выдержали их натиск. Пошумев какое-то время на поляне, они пустились в обратный путь.
Кала не спускалась с дерева со своим новообретенным детенышем, пока Керчак не велел ей слезть. Не услышав ноток гнева в его голосе, Кала легко спустилась по веткам и присоединилась к другим обезьянам.
Тех, кто из любопытства пытался посмотреть на странного детеныша, Кала предупреждала оскаленными клыками и угрожающим рычанием. Когда сородичи заверили Калу, что не причинят детенышу зла, она позволила им подойти поближе, но не разрешила его потрогать. Она понимала, как хрупок и нежен этот детеныш, и боялась, что грубые лапы ее соплеменников могут поранить малыша.
Для Калы путешествие оказалось непростым: она все время помнила о смерти своего сына и не отпускала найденыша, отчаянно прижимая его к себе одной лапой в течение всего перехода. Все другие детеныши держались за спины матерей, крепко вцепившись в их волосатые шеи. Но Кала действовала иначе: она держала тельце маленького лорда Грейстока у самой груди. Ее собственный малыш сорвался у нее со спины и разбился насмерть, и Кала не хотела, чтобы такое повторилось.
Глава 5
Белая обезьяна
Кала нежно заботилась о своем приемыше, но при этом удивлялась, почему же он не набирается
