щелк! Наконец Гэвин велел ему выйти из кадра, а Лорейн – повернуться к камере спиной.
– Притворитесь, будто бросаете букет, – велел он.
Лорейн послушно замахнулась. Щелк, щелк, щелк!
– Достаточно, – сказал Гэвин. – И наконец, последний кадр! Жених целует невесту!
Сердце у Чейза забилось чаще, он посмотрел на Лорейн. Теперь он казался себе даже не дрессированным тюленем, а рыбой, вытащенной из воды.
– Перейдем на «ты», – предложил он. – Ну как, ты готова?
– Готова, – прошептала она.
Он подошел ближе и нагнулся, собираясь просто коснуться губами ее губ.
Лорейн разомкнула губы, и Чейзу показалось, что он очутился на седьмом небе. Она оказалась сладкой, как шоколадный торт, ее губы были теплыми и влажными… С трудом оторвавшись от нее, он вынужден был признать: давно уже у него после поцелуя не подкашивались колени, как сейчас…
И все же он не собирался давать Доусону пищу для домыслов и фантазий.
– Ну что, конец фильма? – спросил он, притворяясь беззаботным и делая вид, будто не слышит, как вздохнула Лорейн. – Нам пора ехать, – продолжал он. – Хочу попасть в Рейвсвилл дотемна.
Детектив Холлистер целовался замечательно. Губы у него были упругими и теплыми, дыхание свежим, а руки уверенными. Когда он поцеловал ее, Рейни показалось, что через нее прошел ток. Напряжение поднималось от пальцев ног и быстро распространялось по всему телу.
Она ожила.
И ей хватило глупости подумать, будто и он чувствует то же самое!
Жаль, что их первый поцелуй станет и последним. Сам Чейз вряд ли проявит инициативу. Сейчас он замечательно сыграл роль влюбленного жениха, но сразу видно: он не в восторге от участия в этом фарсе. После церемонии он быстро переоделся в джинсы и футболку, отчего показался Рейни еще соблазнительнее, если, конечно, такое возможно. Правда, держался он совершенно равнодушно.
С ней он обращался вежливо. Безупречно вежливо. Но она угадывала его нетерпение: в парикмахерской им пришлось прождать еще полчаса. Она листала затертые журналы, валявшиеся на столах, а он сосредоточился на своем смартфоне.
Бейтс настоял, чтобы они дождались готовых фотографий. Вскоре Хендерсон вернулся и протянул Рейни водительские права на имя Лорейн Холлистер. Она повертела их в руках. Права показались ей самыми настоящими. Наверное, в полицейском управлении есть особый отдел, где постоянно фабрикуют фальшивые документы.
Она посмотрела на свою фотографию. Кто эта женщина? Мысленно она назвала ее «блондинкой Рейни»… Она бросила права в сумочку. Теперь их ничто не задерживало.
Чейз по-прежнему держался безупречно вежливо. Нес ее чемодан и открыл перед ней дверцу машины. Подождал, пока она не пристегнется, и только потом тронулся с места.
– Не жарко? – спросил он через десять минут, кивая на кнопку кондиционера.
Больше он не произнес ни слова.
Возможно, такой
