выдумывай. – Володя долил чаю себе и ей. – Он мне тоже немало помогал. И, по правде говоря, Рита у меня появилась благодаря ему. – Он развел руки в стороны, словно предлагая рассмотреть себя хорошенько. – Без Глеба на меня ни одна девчонка не клюнула бы.
– Ой, не смеши! На него, без роду без племени, бабы бросались? А ты, сын доктора наук, – Раиса Захаровна торжественно подняла указательный палец, – сын самого академика Соколова, был тенью какого-то хулиганистого оборванца? – Ее голос дрогнул, на глаза навернулись слезы. – Ты тогда еще жизни не знал и принимал за чистую монету все, что тебе Глеб вдалбливал: мол, без него у тебя и девушки быть не может.
– Я понял, что сегодня у нас разговора не получится. – Володя встал из-за стола. – Еще раз спасибо за угощение. Во, сыт по горло! – Проведя по горлу ребром ладони, он направился к двери.
Ему очень хотелось поскорее вырваться из душной полутемной квартиры и оказаться на улице, чтобы вдохнуть свежий воздух.
– Сынок, – жалобно протянула мать, – что же это получается? Этот негодник тебя без зубов оставил, а ты к нему на поклон пойдешь?
– Зубы я новые вставил и пятнадцать лет не вспоминаю о них. – Володя завязал шнурки на туфлях. – А то, что он мне тогда по морде дал, так это за дело. Он был прав, и мне на него сердиться не за что.
– Ой, вы только посмотрите, какие мы благоро-одные! – Раиса Захаровна всплеснула руками. – Иди, иди к своему Глебу! Только не говори потом, что я тебя не предупреждала!
Володя подумал, что даже в этот момент мать не утратила грациозности: взмах ее рук был не менее эффектным, чем у актрисы на сцене. Он снова почувствовал, что задыхается.
– Не волнуйся, мам, – буркнул он. – Все будет хорошо.
– Хорошо? Ох, сердцем чую, этот негодяй втянет тебя в какую-нибудь историю. Кажется, у меня давление поднялось.
Раиса Захаровна приложила кончики пальцев к вискам. Володя еще раз отметил про себя красоту ее жестов и улыбнулся.
– Пока! – Он чмокнул мать в дряблую щеку. – Созвонимся.
– До свидания, мой мальчик.
Стоя в дверях, Раиса Захаровна провожала спускающегося по лестнице сына глазами. Лицо ее было недовольным и злым. Она всегда сердилась, когда кто-то поступал наперекор ее воле.
Володя прекрасно знал это и, скрывшись из виду, наконец-то перевел дух. Впрочем, настоящего облегчения он не почувствовал. Он не мог понять, что его гнетет, но слова матери и ее предостережения растревожили его. Стало казаться, что встреча с Глебом и в самом деле приведет к беде. Но ощущение было настолько смутным и неясным, что ему удалось затолкнуть его поглубже, в дальний уголок сознания.
Как часто мы прячем от себя именно то, что нужно оставить на поверхности, над чем следует подумать! Как часто убираем с глаз подальше то, на что не хочется смотреть! Нам намного приятнее окунуться в сладкие грезы. Все хорошо, все в порядке, все под контролем… Хотя глупо ведь не обращать внимания на занозу в пальце. Если ее не вытащить вовремя, она загноится и напомнит о себе,
