догнала Татьяна из мясного. – Думаешь, врет Катька?
– Чего ей врать. Вот же фотки.
– Да… Прям, привет из рая. Сама бы, что ль, приехала, похвасталась.
– Больно хочется ей обрыдлость свою вспоминать.
– А мать навестить? Третий год старуха без помощников костылями гремит. Внук совсем от рук отбился. Говорят, сутками у автоматов торчит – миллион выигрывает.
– Приспичит – явится. Заберет парня, чтобы в армию не загребли, или в тюрьму не попал. Все так делают.
– Кому он там нужен, оболтус.
– Катька тоже никому не нужна была. Устроилась же.
– Прям не верится. Может, и нам махнуть? Деньжат заработаем, приоденемся, кавалеров местных окрутим. Говорят, русские бабы там нарасхват.
– Ага. По рублю десяток.
– Помрем, ничего не повидав. У меня мир на двух улицах помещается: с дому на работу да к свекрови по выходным. До Москвы всего три часа добираться, а будто на другой планете она.
– Нечего делать в Москве этой. Столица не для нас, Танюха, предназначена. Чужой холодный город. Блестит да не греет. Чаю даже попить негде.
– Все-то ты знаешь… Ладно, – Татьяна водрузила на кудряшки голубую пилотку. – Пойдем торговать. Не жили хорошо, нечего и начинать.
На другой вечер Нина отправилась в библиотеку узнавать, в каком же раю блаженствует нынче Катька.
– По географии ничего нет! – съязвила Ленуся Борисовна, человек в библиотечном деле пришлый, по знакомству оттиравшая острыми локотками кафедру читального зала.
Нина её не любила, видя карикатуру на себя. Обвешанная оборками поэтических притязаний, Ленуся и в сорок лет не желала признавать, что она и скучный мир вокруг очень даже подходят друг другу.
– У нас есть всё! – Раиса, заведующая книжным царством, выудила из завалов отсыревший альбом «Италия».
Сразу уселись вместе его читать.
– Апеннины-ы… – сладко чмокала Раиса, пролистывая тяжелую, разбухшую, советских лет выпуска, книгу. Снимки были черно-белые, расплывшиеся, никаких итальянских красот не передавали. Но подписано же: Колизей, Аппиева дорога. Остальное и домыслить не сложно. Для визуального знакомства с новой родиной Катьки годился и выцветший фолиант.
– Смотри-ка, что пишут: «после подавления восстания Спартака вдоль Аппиевой дороги было распято шесть тысяч рабов». Ну и вонища-то стояла, представляю, – передернуло отвращением Ленусю.
– Как бы я хотела побывать на Апеннинах, – продолжала чмокать заведующая. – Так и вижу, как бредут по виадуку легионеры, сверкают шлемы, скрипят повозки с провиантом и маркитантками. А по бокам – гробницы, виллы, башни, всякие памятники.
– Виселицы, говорю тебе.
– Ах, оставь свой черный юмор!.. Я в школе историю обожала, особенно древнюю, но нигде не побывала, чтобы самой посмотреть.
– Купи
