ж, – улыбнулась Лиза, вживаясь в образ, – если как офицер офицера, то можно. Только под юбку не лезь!
Обнялись. Вполне по-дружески, без намека на эротику. Как старые друзья или подруги. Где-то так.
– Мы в Академии вместе учились, – объяснила Лиза по-прежнему недоумевающим Раевским.
– В Академии? – переспросила Ксения.
– Браге! – сообразил, наконец, ее муж. – Это ж надо так опростоволоситься! И ведь мне показалось, что фамилия знакомая. Извините, госпожа кавалер!
– Вообще-то не кавалер, а кавалерственная дама, – усмехнулась Лиза, вспомнив разъяснения к уложению о награждении высшими орденами республики. – Но, знаете что, Алексей Иванович, давайте не будем усложнять! По имени-отчеству, мне кажется, в самый раз!
– Почту за честь, Елизавета Аркадиевна, – поклонился Раевский и, подхватив жену под руку, увлек куда-то в глубину гостиной.
– Н-да, вот так встреча! – покачал головой Ильин. – Может быть, выпьем?
– Отчего бы не выпить! – согласилась Лиза.
Отошли к буфету. Закурили. Ильин, спросив взглядом, налил обоим водки.
– За тебя, за живую и красивую!
– Про живую согласна, – кивнула Лиза, опрокинув стопку в рот. – А про красивую оставь!
– Зря ты так! – покачал головой Ильин. – Ты многим нравилась. Еще по одной? Или тебе нельзя?
– Мне можно, – криво усмехнулась Лиза. Временами ей трудно было понять, играет она Елизавету Браге или это «ее собственное».
Выпили. Постояли молча.
– Ты где сейчас? – спросила она, просто чтобы прервать неловкую паузу.
– Первым помощником на «Гогланде».
«“Гогланд”, – вспомнила Лиза раздел “Опознание судов” из Морского справочника, – крейсер 1-го класса, низко-высотный, потолок пять или шесть верст, артиллерия главного калибра 18 фунтов, сиречь… 137 миллиметров… Совсем неплохо!»
– Ну, и как служится?
– Вам, истребителям[1], не понять! – улыбнулся Ильин. – Но ты же знаешь, если что, решать будут отряды крейсеров, разве нет?
– А разве да? – подняла бровь Лиза. – Будь у меня, Вадик, в Опочке звено, я бы поляка в гроб уложила, как два пальца…
– Это мужская присказка! – хохотнул Ильин.
– Много ты знаешь! – огрызнулась Лиза, которой неожиданно пригрезилось, как она атакует тримаран полным звеном.
«Бред какой-то!» – она вдруг посмотрела на Ильина другим взглядом. Не как испуганная «иностранка», и не как однокашница по Академии, а как женщина на мужчину.
«Если забыть…», – но о чем она собиралась забыть, Лиза уже не помнила, зато отметила ширину плеч Ильина, крепкую шею, волевой подбородок и много чего еще, включая большие ладони и темные – «цыганские» – глаза.
– Ты здесь каким боком? – спросила, все еще неуверенная, что способна на безумие.
– Меня приятель привел,
В этом мире истребители летают на штурмовиках. Называть пилотов штурмовиков штурмовиками не хотелось из-за очевидной отрицательной коннотации этого слова в русском языке.
