она сказала:
– Я не имею права осуждать твою мать; но скажу вот что: твой отчим хочет во что бы то ни стало погубить твою душу, твою репутацию, твои надежды и саму твою жизнь.
Эбутий еще больше удивился, а когда спросил ее, в чем дело, она стала умолять богов простить ее за то, что, побуждаемая горячей любовью, она вынуждена рассказать ему то, о чем говорить нельзя. Будучи рабыней, она должна была сопровождать свою госпожу в храм Вакха, но, когда стала отпущенницей, ее нога туда больше не ступала. Она знала, что это пристанище разврата и что в течение двух лет Вакху не было посвящено ни одного человека старше двадцати лет. Вначале, словно священную жертву, человека передают жрецам, которые отводят его туда, где ужасающий шум, рев, заклинания, грохот цимбал и барабанов заглушают его крики, когда его насильно совращают. Гиспала отказывалась отпустить его домой, пока не добилась обещания, что он откажется от мысли подвергнуться этой процедуре.
Эбутий вернулся домой. Мать объяснила ему, какой ритуал он должен исполнить в этот день и все последующие; тогда в присутствии отчима он заявил: «Я отказываюсь это делать. Я не хочу проходить ритуал посвящения Вакху». Услышав это, мать воскликнула: «Я знаю, в чем причина! Ты не можешь и десяти дней прожить без своей Гиспалы! Эта грязная сучка подчинила тебя, ты потерял уважение к матери и отчиму, и даже к богам!» Утратив над собой контроль, мать и отчим с помощью четырех рабов выставили юношу из дома, и он отправился к своей тетушке Эбутии, объяснил ей, почему его выгнали, и, по ее совету, на следующий день рассказал свою историю консулу Постулию, закрывшись с ним наедине. Консул велел ему через два дня явиться к нему домой.
Консул отправился к своей теще, Сульпиции, которую все очень уважали, и спросил ее, знает ли она старую женщину по имени Эбутия, которая живет на Авентине. Сульпиция ответила, что хорошо знает эту старомодную даму, которая славится редким здравомыслием. Постулий сказал, что хочет с ней поговорить, и попросил Сульпицию послать за ней кого-нибудь из слуг. Эбутия вскоре пришла, и в разговоре консул, якобы случайно, упомянул имя ее племянника. Услышав это, Эбутия разразилась слезами и с огорчением рассказала о несчастьях, постигших молодого человека, – он был лишен всех своих владений теми, кто должен был больше других заботиться о нем, выгнан из дому своей матерью и живет теперь с ней, и все потому, что он добродетельный молодой человек. Да простит ее Господь за то, что она рассказывает об этом, но он отказался быть посвященным в культ, который, если верить молве, крайне непристоен.
Выслушав ее рассказ, консул понял, что Эбутию можно доверять. Он попрощался с пожилой женщиной и попросил свою тещу, не теряя времени, послать на Авентин и привести в его дом освобожденную рабыню Гиспалу, которую, очевидно, хорошо знают соседи, поскольку он хочет задать ей несколько вопросов. Узнав, что, по непонятной причине, ее вызывают в дом столь достойной и уважаемой дамы, Гиспала испугалась. Прибыв туда и увидев
