Чаю?.. – нерешительно предложила я и сама почувствовала, что на мой вопрос совершенно невозможно ответить утвердительно.
– Нет, спасибо, может быть, в другой раз. Благодарю за прекрасный вечер, – адекватно среагировал Вадим и медленно поднес мою руку к губам. Губы у него были сухие, жесткие и холодные. Странное сочетание для губ.
– Передавайте привет дочери.
– Спасибо. До свидания, – машинально откликнулась я. Интересно, если бы Антонины не было дома, он бы согласился подняться? И как бы я в этом случае его приглашала? Также или по-другому?
Я стояла в освещенной раме подъезда, а мимо ног стекали на холодный асфальт клубы пара. Вадим сунул руки в карманы плаща, поднял плечи и пошел прочь, как любили уходить герои кинофильмов 70х. Отойдя на несколько шагов, обернулся. Его неправдоподобные глаза светились желтым огнем, как у охотничьей собаки.
– В этой рамке и с этим паром вы похожи на эстрадную певицу, – негромко заметил он и усмехнулся. – Певица вышла на сцену и позабыла слова песни, которую собиралась петь…
В его словах вроде бы не было ничего обидного, но сердце вдруг метнулось так, как будто мне отвесили пощечину. Прежде, чем я собралась с мыслями, Вадим растворился в темноте осеннего вечера. Так тоже любили и до сих пор любят поступать кинематографические герои. Все в этой истории было ненастоящим, бутафорским, вторичным. Ненастоящим, да! – твердо сказала я самой себе. И не стоит больше об этом думать. Но он сам обещал позвонить…
Да и встреча с ним опять и неспроста всколыхнула столько воспоминаний… «Дети Перуна», полная тайн история Полоцкого княжества в моих вроде бы давно позабытых папках, загадочный колдун князь Всеслав, сравнительно недавно исчезнувший крест Ефросинии Полоцкой…
Глава 6. Беломорский Маугли
(Анжелика Андреевна, 1993 г)
– В общем-то Иван и сам всегда наособицу жил. И он, и жена его Мария, и дети – никогда в разговорчивых не ходили. Изба с краю, лес рядом, море у порога, да и к ним в душу никто не лез – не принято у нас это. В школу Кешку не посылал, помню, учительница до них приходила. Иван, вроде, ей сказал, что грамоте сам Кешку обучит, а дальше, как Бог велит. Верующий был Иван. Но не по-людски, чудно как-то. По-лесному, можно сказать. В церковь ходил редко, но Бога поминал чуть не при каждом слове. И Мария тоже. Про детей – не знаю. Ольга, сестра Кешкина, лет на пять его помладше была. Кешка при отце всегда, Ольга – при матери, с ребятишками деревенскими я их и не припомню. Может, правда, смотрел плохо – да и на что мне?
Сначала-то никто и не прознал, что пропали они. В избушку лесную на три, на пять ден ходили – обычно. После уж бабы спохватились – чего это из Морозовых никого не видать? Стали искать. Лодку их у Морошьих скал прибило, Игнат Кривой нашел. Тут все и догадались, что как три дня назад шторм был, так и застал их за мысом. Они, видать, на Боршавец за ягодами ездили… Нашли только Ивана. Приливом побило, однако, по одеже узнали
