свои записи, до единой. Везде. В доме. В университете. Вытаскивает жесткий диск компьютера и просто сжигает. Очищает все рабочие помещения от малейших отпечатков магии. После этого приводит в порядок рабочие бумаги, уезжает домой и вскрывает вены. После такого труп уже не допросишь. Ну как, это похоже на истеричку, которая разуверилась в успехе исследований?
Пожалуй, что и нет… У этого мужчины были стальные нервы. Да и не только нервы. Он точно знал, что делал и чего хотел добиться в результате.
И, судя по всему, он желал не просто, чтобы никто не узнал о результатах его работы… он пытался сделать так, чтобы и повторить ее никогда не смогли.
И выходит…
– То есть… Вы предполагаете, что профессор Морган добился успеха? – еле слышно произнесла я.
Некромаг посмотрел мне в глаза и четко ответил:
– Я в этом уверен.
Из университета я вышла полностью растерянной. Все же не каждый день узнаешь, что кто-то нашел способ воскрешать мертвых… Я долгие годы мечтала все исправить, мечтала когда-нибудь снова увидеть родителей, понимая, что это совершенно точно невозможно. А Морган… неужели Уилл Грехэм прав, и его наставник нашел способ вернуть тех, кого забрала смерть?
Нашел, но сам же сделал все, чтоб об этом никто не узнал.
Почему он так сильно испугался? Некромаги редко бывают паникерами. Тем более профессору было кого возвращать в мир живых. Жена. Дочь. Но он предпочел отказаться от всего. Даже от самой жизни.
Хотелось бы знать, почему… Но спрашивать уже было не у кого. Ученый позаботился, чтобы никому не удалось удовлетворить любопытство.
Единственной связью с исчезнувшими материалами, по словам Грехэма, была убитая Иллис Лилэн. Но и она не могла знать все. Профессор просто не посвящал ее во все тонкости.
Об эльфийке магистрант высказался вполне определенно: «Талантлива, но не более. Морган же был гениален».
Гениален…
Добираться до работы пришлось на автобусе, который, разумеется, встал в пробке. Неудивительно. После вчерашнего дождя часть каналов вышла из берегов и подтопила дороги. В результате с дорожным движением начались неизбежные проблемы.
Оказавшись зажатой среди пассажиров, я почувствовала сперва дискомфорт, а потом подступила и полноценная паника.
Демофобия… Страх толпы… Он никуда не делся. Девять лет он был со мной неотступно. Меня не мог испугать пистолет у виска, но я обливалась холодным потом, стоило лишь оказаться среди людей.
Тогда тоже было много людей… Слишком много… Ходили по дому, задавали идиотские вопросы, на которые я не знала ответа…
И, разумеется, у меня крайне не вовремя началась паническая атака. А ведь в последний год их было всего две… Уже начала надеяться, что они вообще прекратятся…
Если я начну задыхаться, то в давке никто даже и не заметит.
Я заставила себя дышать глубоко и равномерно. Наверное, зря я бросила ходить к психологу. Мне так же, как и девять лет назад, требовались его услуги. А может, даже
