у такого народа – гордого и бесшабашного, неистового в бою и отходчивого – мог родиться великий поэт.
Вскоре парсы – действительно отходчивые – накормили пленников и начали устраиваться на ночлег, вверив ночной покой обретенному герою – Свету. Последний решил, что с такой задачей вполне справится один Волк, и тоже уснул, немного утомленный последними событиями.
Глава 5. Поединок
Любин, посланник Повелителя Узоха, истощил все свое воображение, придумывая новые и новые проклятия тому, что сотворил дебри, окружавшие земли рода Ясеня. Он выбрал кратчайший путь к деревне и наивно надеялся на звериные тропы, какие-то просеки и прогалины; может даже на лесные дороги. Звериные тропы попадались, но вели они обычно совсем не туда, куда надо было Любину. Лишь к исходу шестых суток весь исцарапанный, разбитый кружением по непроходимым буреломам и ветровалам, истощавший, он вышел к Русинке.
К охоте злодей приучен не был; питался какими-то ягодами, от которых постоянно мучился животом. Так что его путь к деревне мог бы легко проследить не самый опытный следопыт – по запаху. Измученный, плохо соображавший от голода, он направился вниз по реке, и на этот раз не ошибся. К вечеру он добрался до опустевшей деревне и рухнул, не входя в нее.
Жаркое солнце делало свое дело – смрад от гниющего теперь порубленного и исколотого стрелами скота накрывал тяжелым удушливым одеялом все окрестности. Лишь наутро, пересилив себя; может быть немного привыкнув к невыносимому запаху, а скорее подгоняемый голодным желудком, он направился к ближайшему дому. Там он спугнул стаю огромных воронов и безошибочно нашел погреб.
Отъевшись за все дни блужданий по лесу, Любин обошел, стараясь дышать покороче, все дома и, конечно же, не нашел никого живого. Впрочем, мертвых тоже не было – кроме скотины. Он опять вышел на берег Русинки, где свежий ветерок как-то отгонял смрад. Встав по центру огромного пятна пожарища, он нажал на левый глаз и привычно вздрогнул, услышав в мозгу голос незримого Повелителя.
– Не нашел никого, – произнес он вслух, словно извиняясь
– Набери немного земли под ногами, – приказал Узох.
Тот, нашарив в кармане грязный платок, встал на колени. Наклонившись, он набрал в свернутый узелок несколько горстей земли вперемежку с пеплом.
– Ощупай его, – последовал новый приказ.
Любин, начав с ближайшей стороны, невольно отдернул руку – так горяча была ткань с той стороны, куда несла свои воды река.
– Греет там, куда ушли оставшиеся в живых. Иди и убей всех, одного за другим – до тех пор, пока земля не станет холодной.
Голос Узоха замолк, и Любин, убедившись, что он снова один на берегу Русинки, пошел, пересиливая себя, набирать в найденные мешки припасы для дальнего путешествия – он больше не хотел голодать. Вскоре он, выбрав небольшую лодочку у причала, шагнувшего далеко в речку, плыл вниз по течению, помогая ему веслами. Наутро Любин был уже на Большой реке, в шести днях пути от человека,
