передала «SоS» открытым текстом.
Штирлиц шел по коридору гестапо. Навстречу ему шла Кэт, а за ней два солдата несли чемодан… «В отпуск», – подумал Штирлиц.
Мюллер выглянул из окна и увидел Штирлица:
– Куда это он идет? – подумал Мюллер.
– Не твое собачье дело, – подумал Штирлиц.
В 9: 30 Штирлиц зашел в машбюро. В это время здесь всегда можно было поживиться каким-либо секретным документом: все машинистки уходили смотреть «Богатые тоже плачут».
Штирлиц стоял в туалете и по капле выдавливал из себя раба.
Мюллер подозревал, что Борман – русский агент. Обратился к Штирлицу и тот сказал:
– Надо натянуть веревку перед кабинетом Бормана, когда он запнется, мы узнаем, кто он.
Так и сделали. Идет Борман, запнулся:
– Ой, б…я!
Мюллер:
– Ни фига себе!
Штирлиц:
– Тише, тише, товарищи!
Мюллер сидел в своем кабинете и читал газету. В глаза ему бросилось объявление: «Поп-группе срочно требуется пианистка». «Обнаглел пастор», – подумал Мюллер.
На плечо Штирлица села муха. «Следят», – подумал Штирлиц.
Штирлиц встал с облегчением и попробовал слив. Потом еще попробовал. Потом Штирлиц заметил табличку: «Слив не работает».
Ночь, рейхсканцелярия. В кабинете Мюллера с фонариком возле вскрытого сейфа стоит Штирлиц и копается в бумагах. Находит приказ Гитлера, подходит с ним к столу и напротив фамилии Гитлер, улыбаясь, пишет русское слово ДУРАК. Голос диктора за кадром: – Вот так, в нечеловеческих условиях, Советский разведчик Максим Максимович Исаев вносил свой маленький вклад в большую Победу!
Штирлиц ехал на машине по городу и вдруг увидел голосующего Бормана: «У фашистская гадина, сейчас я… а потом опять два часа машину мыть?»
– Вот кончу службу и куплю себе садовый участок под Рязанью, – думал Штирлиц, подъезжая к своей загородной вилле под Берлином.
Штирлиц перешел границу незаметно. Об этом он узнал из утренних газет.
Штирлиц пишет письмо в конференцию: «Hi, All!». Мимо проходит Мюллер, и Штирлиц поспешно исправляет: «Heil Hitler!»
За Штирлицем следили. Их было семеро. Мюллер и шестерка Айсман.
Штирлиц вошел в положение русской радистки. Затем вышел и поставил ее в другое положение.
В кромешной тьме по спине у Штирлица забегали мурашки. «Интересно: вши или блохи?», – подумал Штирлиц.
Штирлиц прятал акции в трусах. Они все не поднимались.
Шеленберг дал Штирлицу наводку. «Немного, зато в валюте», – подумал Штирлиц, пряча рейхсмарки.
Штирлиц шел на встречу со связным. Штирлиц сразу его узнал. В России опять были перебои с мылом.
Шагая по аллее, Штирлиц увидел огромную лужу. «А, по хрену!», – подумал он и смело шагнул. Лужа оказалась по уши.
Штирлиц
